— Что будем делать? — подала голос мама. — Не можем же мы со спокойной совестью уехать отсюда.
— Не можем, — согласился папа. — Эта яма наделает бед. Ведь никто не ожидает, что на таком первоклассном шоссе может таиться подобная ловушка. А что будет ночью?
Я живо представил себе, как, ослеплённый светом фар встречных автомобилей, какой-нибудь «Москвич», нетерпеливо мчащийся к югу, с полного хода влетает в предательскую яму…
— Давайте установим здесь знак опасности, — предложил я.
— А из чего мы его изготовим? Где у нас краска, хотя бы кусок фанеры, столбик, наконец? — спросил папа. И кто обратит внимание на наш самодельный знак?
— Тогда давайте засыплем яму землёй, — неуверенно сказал я.
— Шутишь, Дикий Кот? Да тут земли чуть не самосвал нужен! — возразил дедушка. — Вот что — надо возвращаться назад. В трёх километрах отсюда я заметил домик дорожного мастера. Вот пусть он и займется этой злодейской ямой.
Возвращаться очень не хотелось, но другого выхода не было. Надо!
Домик дорожного мастера казался безлюдным. Но мы настойчиво снова и снова колотили в ворота. Наконец одно окошко распахнулось, и из него высунулась лохматая голова. Недовольный бас спросил:
— Чего нужно? Выходной сегодня, ай не знаете?
В переговоры вступил папа.
— Вот дадут мне «Беларуську», тогда и засыплю вашу яму. Что за срочность? — возразил дорожный мастер, нещадно раздирая пальцами свалявшиеся волосы.
— Да поймите же, — вспылил наконец папа, — нельзя медлить ни единого часа. Мы только что оттуда. Там в любую минуту может произойти авария!
Но дормастер не хотел жертвовать своим воскресным отдыхом. Никакие доводы не действовали на упрямца.
Пришлось прибегнуть к крайним мерам.
— Вот моё депутатское удостоверение! — Нахмурив брови, папа предъявил красную книжечку депутата районного Совета. — Как представитель народной власти я не прошу, а требую немедленно ликвидировать опасность на автомагистрали союзного значения. В противном случае будете отвечать в уголовном порядке за преступную бездеятельность на службе. С этой минуты вы предупреждены.
Не столько слова, сколько решительный вид папы и красная книжечка подействовали на упрямого дормастера. Все ещё ворча, он начал собирать рабочих.
Всё же в дальнейший путь мы тронулись только тогда, когда несколько дорожников принялись разравнивать лопатами гравий, сброшенный в яму самосвалом. В сотне метров от неё у обочины встал ярко окрашенный дорожный знак «Прочие опасности» — жирный восклицательный знак в красном треугольнике.
Гордые сознанием честно исполненного гражданского долга, мы весело покатили дальше на юг.
Но не проехали и двадцати километров, как дедушка внезапно остановил «Волгу».
— Что случилось? — встревожилась мама. — Новая яма?
Сидя впереди, рядом с дедушкой, я хорошо видел, что никаких ям впереди нет, дорога открыта. Вернее, «Мышка» без труда могла объехать толстую жердь, что лежала на нашей полосе движения. Но Великий Змей рассудил иначе.
— Помоги-ка, Дикий Кот, — позвал он меня, вылезая из-за руля.
Мы подняли жердь, точнее тонкое бревешко, и сбросили с асфальта в кювет. Никто ничего не сказал, но меня просто-таки распирала гордость за нашего замечательного дедушку. Ведь сколько автомашин проехало, пока лежала эта жердь! И легковых, и грузовых, и специальных. Проезжали и тракторы. И все объезжали её, ни один из водителей не пожелал остановиться на минуту, чтобы устранить помеху. А между тем, в Правилах дорожного движения предусмотрены такие случаи. Но только дедушка, наш мудрый Великий Змей, выполнил то, что требовалось правилами. Да, мне есть с кого брать пример в жизни…
Непобедимая троица
На перегоне между Мценском и Орлом мы догнали три самосвала, кучно бежавших по шоссе. Они шли приличным ходом, но трасса тут была прямая, не такая оживлённая, как под Тулой, да и видимость отличная, и дедушка вознамерился обогнать их. Но не тут-то было! Едва «Волга» обошла задний самосвал, как он тут же поддал газку и снова пристроился в хвосте у товарищей. Великий Змей повторил манёвр, но с тем же успехом: упрямый водитель самосвала опять наддал, обойдя настырную легковушку, и снова сел на хвост своей группе, а мы оказались позади. Это становилось забавным.