Синие грузовики
Откуда взялись синие грузовики - да еще в таком количестве - ни мама, ни Лиза не поняли, а Тоби был слишком маленьким, чтобы задумываться о подобных вещах. Он обливался потом, волоча по обочине шоссе свой рюкзачок на колесиках, и радовался небу и зелени, горьковатому степному ветру - который так и хотелось тянуть через трубочку, как грейпфрутовый коктейль - и разноцветному полету стрекоз. Один только папа Ханс, непривычно сосредоточенный и хмурый, будто и не в отпуск едет, а на серьезную научную конференцию, смотрел на грузовики с грустным пониманием, но что именно ему при этом открывалось, никто из членов семьи не знал.
Машины тянулись бесконечной вереницей, точно муравьи - такие же блестящие, грузные и трудолюбивые. Крытые одинаковым синим брезентом, так что и не разобрать, что такое они везут - дрова, щебень или песок.
- Ханс, - пожаловалась мама, - ведь грузовикам не разрешается ездить днем. Откуда их столько? Как сошли с автобуса - так и плетемся вдоль колонны… Того и гляди - собьют.
Папа Ханс остановился и снял очки. Долго тер их полой рубашки - но только развозил по стеклам пыль и золотую цветочную пыльцу. Яркий свет бил в его подслеповатые глаза, вынуждая щуриться и мигать.
- Сюзанна, - сказал он грустно. - Тут такое дело, видишь ли… Я тебе потом все расскажу, когда придем в отель. Если придем.
- Ты потерял чемодан? - ахнула мама. - Да нет, два у тебя, один у меня, сумочка у Лизы… Тоби, где твой рюкзак? Молодец, малыш. Так что, Ханс? Деньги? Ты потерял деньги?
- Нет. Совсем другое.
- И что значит - если придем? Разве мы не забронировали номер?
- Потом, - скрипнул зубами папа Ханс и дрожащей рукой отер пот с грязного лба.
Степь изнемогала от жары, пенясь желто–белой ромашковой накипью. Солнечная, будто политая апельсиновым соусом долина простиралась до самого горизонта, на котором пятерней растопырились гостиничные башенки курортного поселка.
- Папа Ханс, - капризно протянула Лиза, - а где же горы? Ты обещал, что мы будем жить в горах и что на лужайке у дома будут пастись овцы.
Девочка устала, к тому же забыла в автобусе куклу. Жаль, что с ними не поехал папа Морис. В отличие от занудного папы Ханса, он умел и любил рассказывать. Каждую мелочь объяснял, о каждой вещице мог сочинить забавную или поучительную историю. Или такую, что и Лиза, и Тоби сидели, раскрыв рты - а если дело происходило за едой, то из ртов вываливалась каша или выливался суп - до того было интересно.
- Да, в самом деле, - удивилась мама. - Мне тоже казалось, что Австрия - горная страна. И на фотографии в рекламном буклете…
- Овцы? - вымученно улыбнулся папа Ханс. - Лиза, маленькая… Сюзанна, клянусь, я все вам объясню, только не сейчас.
На его серых, выбритых до легкой колючести щеках проступили темно–пунцовые пятна. Тоби они напомнили расцветку его любимой лошадки. Малыш, зацокав языком, понесся вперед легким аллюром, но уже через несколько шагов ноги его заплелись, и он растянулся в пыли, увлекая за собой рюкзачок.
- Тоби, - вздохнула мама, - можешь ты хотя бы один день вести себя нормально? В отеле не будет стиральной машины, так что постарайся, пожалуйста, не пачкаться. Нам должно хватить одежды на неделю.
Шоссе резко свернуло вправо и постепенно перешло в неопрятно–рыжую, всю в колдобинах и ухабах грунтовую дорогу. Грузовики тарахтели по ней, жужжа и поднимая бурые клубы мелкой песочной взвеси. Ромашковая степь словно заволоклась грязным туманом.
- Ханс, - подала голос мама и тут же закашлялась, прижимая ладонь ко рту, - тебе не кажется, что они нас преследуют? Эта позорная тропинка явно не для таких машин.
- Кажется. Лучше молчи, наглотаешься пыли. Скоро придем.
- Да когда - скоро?
- Когда? Когда? - попеременно чихая и кашляя, заныли дети.
- Да не знаю я! Когда–нибудь. Скоро, потерпите, малыши.
- Преследуют, но зачем? Ханс, ты понимаешь, зачем?
- Memento Mori, - пробормотал папа Ханс, но так тихо, что только Лиза его и услышала.
Обещанное «скоро» растянулось на весь остаток дня. В густо–малиновой темноте, пробиваемой только фарами машин, семья достигла, наконец, курортного поселения Тотендорф.
- Деревня Тотендорф?- удивилась мама, взглянув на вывеску, облупившуюся по краям, потрепанную ветром и побелевшую от пыли так, что слово на ней едва читалось. Зеленые блики фар, наслаиваясь друг на друга, обволакивали ее густо, как чешуйки еловую шишку. - Что–то знакомое, но, по–моему, совсем не то, что нам нужно.
- То, Сюзанна, - пожал плечами папа Ханс. - То самое.
В отеле сонный портье выдал им ключ с брелоком в виде груши. Тоби тотчас зажал его в кулачке и, оставив рюкзак на колесиках родителям, весело побежал по лестнице вверх, на шестой этаж.