— Конечно же, разгадка данного дела лежала на поверхности. Все сразу встало на свои места, стоило только услышать о том, что положение внутренних органов мистера Дакворти иное, чем у обычных людей.
— Несомненно, — поддержал инспектор. — Ничего проще и быть не могло. Но все-таки, не хотите ли вы мне рассказать, как вам удалось выстроить всю логическую цепочку? Неужели у всех близнецов такое расположение органов? И неужели все люди, имеющие такое же расположение внутренних органов, — близнецы?
— И да и нет. Непохожие близнецы, а также кое-кто из тех, кто как две капли похож друг на друга, могут быть вполне нормальными. Что же касается однояйцовых близнецов, то они получаются в результате деления одной клетки и могут быть похожи друг на друга так, как будто один является отражением другого. Это зависит от границы деления исходной клетки на части. Эту операцию можно провести и искусственно с помощью головастика или конского волоса.
Я где-то читал, что у людей с таким расположением органов, как у мистера Дакворти, обязательно должен быть похожий близнец. Поэтому пока бедный Р.Д. с ужасом рассказывал о «Студенте из Праги», мучился ночными кошмарами и рассуждал о четвертом измерении, я ожидал появления брата-близнеца.
Дело обстояло приблизительно так. Было три сестры по фамилии Дарт: Сьюзен, Эстер и Эмили. Сьюзен вышла замуж за человека по фамилии Браун; Эстер тоже вышла замуж, получив фамилию Дакворти; Эмили же выйти замуж не удалось. По иронии судьбы, которой полна наша жизнь, только одна из сестер — а ею была незамужняя Эмили — смогла родить ребенка. Она забеременела, и у нее врачи прощупали двойню.
Незадолго до родов Эмили поведала сестрам о своем горе (отец малышей, конечно же, исчез, не став дожидаться их рождения), родители сестер к тому времени уже умерли. Что касается Сьюзен, то она была женщиной очень крутого нрава. Более того, она вышла замуж за человека, социальное положение которого было гораздо выше ее собственного, и она вынуждена была прикладывать немало усилий, чтобы этому соответствовать. Узнав о положении своей сестры, она ограничилась прочтением цитаты из Библии и отказалась чем-либо помочь ей. У Эстер же было необычайно доброе сердце, она-то и предложила усыновить ребенка, когда он родится, и обещала воспитывать его как своего собственного. Ребенок родился, но, как я уже сказал, не один, а двое — братья-близнецы.
Для мистера Дакворти это был настоящий удар. Он не мог согласиться на усыновление сразу двух детей. Эстер было разрешено взять только одного малыша, и, будучи натурой очень доброй и мягкой, она взяла того, кто родился более слабым. Им оказался Роберт, близнец-отражение. Эмили, оставшись на руках со вторым ребенком и понимая, что долго скрывать правду в Англии ей не удастся, вскоре уехала в Австралию. Больше о ней никто ничего не слышал.
Близнец Эмили был записан на ее фамилию — Дарт, получив при крещении имя Ричард. Оба ребенка были прелестными существами. Роберт был записан сыном Эстер Дакворти — в те времена отсутствовали строгие правила, соблюдение которых требовало предоставления свидетельства о рождении, заверенного доктором или акушеркой. По этой причине записать ребенка на любое имя не составляло никакого труда. Чета Дакворти переехала в Брикстон, где Роберт и рос, выдаваемый ими за собственного ребенка.
Спустя какое-то время Эмили в Австралии умирает, и Ричард, которому уже исполнилось пятнадцать лет, возвращается в Англию. К тому времени он уже не был милым маленьким ребенком. Чтобы добраться в Англию, он был вынужден наняться на корабль и выполнять любую черную работу, ибо у него не было денег. А еще спустя два года их с Робертом дороги неожиданно пересекаются, и происходит это как раз в ночь воздушного налета.
Теперь уже не суждено выяснить: знала ли Эстер о том, что у Роберта необычное расположение внутренних органов? Так или иначе, ему об этом не сказали. Я полагаю, что шок, явившийся результатом взрыва, повлек за собой возвращение Роберта к естественной физиологической потребности быть левшой. Мне также кажется, что взрыв явился толчком и к амнезии, как правило, появляющейся во время сильного эмоционального потрясения. Вся эта ситуация неблагоприятно сказывалась на его физическом состоянии: он становился не только все более и более рассеянным, но все чаще впадал в сомнамбулическое состояние.
Я готов предположить, что Ричард каким-то образом обнаружил существование близнеца и попытался воспользоваться этим фактом. Именно это, на мой взгляд, и объясняет происшествие с зеркалом. Думаю, что в тот день Роберт просто ошибся дверью: перепутал вход в парикмахерскую с дверью магазина чая. Навстречу ему шел не кто иной, как Ричард, его брат, который, из страха быть замеченным, поспешно удалился. Безусловно, обстоятельства играли ему на руку — встреча произошла, но в том, что в тот дождливый день оба были одеты в плащи, а на голове одинаковые шляпы — не было ничего удивительного.