Несколько раз покашляв без особой на то причины, Пендер устроился на сиденье поудобнее и поднял книгу так, чтобы укрыться за ней, как за щитом. Но и это не принесло ему желаемого спокойствия. На сей раз появилось ощущение, что визави разгадал маневр Пендера, и это его еще больше позабавило. Пендер хотел, чтобы тот испытал такое же чувство неловкости, что и он сам, но в результате должен был признать, что позволил одержать над собой некую победу. Ему никак не удавалось сосредоточиться на чтении книги, это занятие становилось просто физически невозможным.
До Рагби поезд не делал ни одной остановки, и поэтому вряд ли кто-то из пассажиров мог войти в купе, нарушив это неловкое одиночество вдвоем. Необходимо было срочно что-то предпринять. Молчание уже длилось так долго, что любое замечание, даже самое тривиальное, могло иметь эффект неожиданно зазвонившего будильника. Конечно, можно выйти в коридор и не вернуться, но это будет расценено как поражение. Отложив книгу, Пендер в очередной раз поймал на себе насмешливый взгляд.
— Надоело читать? — наконец нарушил тишину человек в пенсне.
— Ночные путешествия всегда немного утомительны, — ответил Пендер, испытывая незначительное облегчение оттого, что первые реплики наконец-то сказаны. — Не хотите почитать?
Достав из портфеля «Улику в виде скрепки», он с надеждой протянул ее соседу. Тот мельком глянул на обложку и отрицательно покачал головой.
— Спасибо, но я никогда не читаю детективы. Они какие-то… неполноценные. А вы так не считаете?
— Согласен, в них не хватает ни психологии, ни образов, ни красивых описаний природы… Трудно судить об интересах героев, все вертится вокруг преступления и расследования. Но во время путешествия что может быть лучше детектива?
— Я имел в виду нечто другое. Меня не интересуют ни пейзажи, ни человеческая природа. Просто эти книжные убийства кажутся мне примитивными, и наводят скуку.
— Не знаю, что и сказать вам по этому поводу. На мой взгляд, преступники в книжках проявляют гораздо больше фантазии и изобретательности, чем в обычной жизни.
— Да, нежели преступники, которых ловят в обычной жизни, — согласился мужчина.
— Хотя надо признать, что некоторые из них, прежде чем их поймают, успевают пожить в свое удовольствие, — возразил Пендер. — Возьмите, например, Крипена. Да его бы никогда не поймали, если бы он не собрался бежать в Америку. А Джордж Иосиф Смит? Ему даже удалось дважды жениться, прежде чем его арестовали.
— Да, но признайте, насколько неуклюже, я бы даже сказал, неаккуратно они совершали свои преступления. Я имею в виду планирование преступления, ложь, улики. Все оказалось бесполезно.
— Ну послушайте! — возмутился Пендер. — Не будете же вы утверждать, что совершить преступление таким образом, чтобы в дальнейшем удалось избежать наказания, — это пара пустяков?
— А разве вы думаете иначе? — спросил мужчина в пенсне и замолчал.
Пендер полагал, что его собеседник после непродолжительной паузы продолжит разговор и разовьет свою мысль. Но тот, откинувшись на спинку сиденья и глядя куда-то вверх, лишь загадочно улыбался. Было очевидно, что беседа больше не вызывает у него интереса, и Пендеру ничего не оставалось делать, как вновь приняться за чтение. Но вскоре он опять утратил интерес к книге. На сей раз его внимание привлекли руки соседа: белые, с удивительно длинными пальцами, которыми он что-то тихо выстукивал на своем колене. Украдкой наблюдая за попутчиком, Пендер перевернул страницу, но затем решительным жестом отодвинул книгу и спросил:
— Если вы утверждаете, что все так просто, с чего бы вы начали подготовку к убийству?
— Я? — переспросил сосед. Свет, отражающийся в стеклах пенсне, делал выражение его глаз невидимым для Пендера, но в голосе слышалось легкое удивление. — Здесь все иначе. Я никогда не стал бы думать об этом дважды.
— Почему нет?
— Да потому, что я изначально знаю, как его необходимо осуществить.
— Неужели правда? — с вызовом произнес Пендер.
— В этом нет ничего особенного.
— Но как вы можете быть уверены в том, что все получится именно так, как вы планируете? Надеюсь, за вашей уверенностью не стоит ничего конкретного. Ведь так?
— Дело даже не в этом. В моем методе отсутствует сам момент планирования. В этом и заключается вся его прелесть.