Боюсь, его ненавязчивое дружелюбие — хоть я и старался ни на секунду не забывать о его формальности — так расслабило меня, что к концу пути моё аристократическое спокойствие перестало быть наигранным: я вдруг поймал себя на том, что попросту, от души наслаждаюсь быстрой ездой, а особенно — дивными звуками, льющимся из динамиков. Жаль только, что снаружи смотреть было особо не на что — одна колючая проволока да белые стены. Надо же — всего каких-нибудь полчаса назад я аж весь трясся от волнения, а теперь, видимо, окончательно вжился в роль знатного вельможи. Причём безо всяких усилий — это получилось как-то само собой, я даже не заметил, как. Или это ибээровский выкормыш меня в неё… вжил? Было ли это сделано Михаилом намеренно — или его шестёрочья выучка любого бы автоматически заставила чувствовать себя большим боссом?.. Если первое, то, поддавшись его нехитрому гипнозу, я, пожалуй, выглядел бы глупо.
Подумав так, я, тем не менее, не удержался-таки от вальяжного: — Голубчик, а не открыть ли нам окошко?.. — тоном, который, честно говоря, покоробил даже меня самого. Однако мой поводырь отреагировал на него вполне адекватно, не только моментально выполнив просьбу, но и заботливо поинтересовавшись, «не надует ли мне» — первый его прокол за всё это время, пусть только лингвистический, но всё же заставивший меня испытать мгновенный и сладкий спазм снобизма. Снисходительно и надменно я ответил, что за всю мою без малого девяностолетнюю жизнь «мне», тьфу-тьфу-тьфу, ещё ни разу никуда не «надуло».
Впрочем, мы уже и приехали. Как мог элегантно выбравшись из машины вслед за Михаилом, галантно распахнувшим передо мной дверцу, я с уважительным изумлением оглядел расстилавшийся вокруг скупой пейзаж: пустое унылое шоссе, вдоль которого тянулась бесконечная грязно-белая бетонная стена, несколько сирых ёлочек и, чуть поодаль — небольшое одноэтажное строение, при виде которого в моём мозгу тут же всплыла древняя аббревиатура «КПП». Почему-то вдруг закружилась голова и ослабли колени — я даже слегка пошатнулся. Михаил бережно поддержал меня под локоток — ласковая, целомудренная забота, которой я, честно говоря, не посмел сопротивляться, — и с тревогой поинтересовался, не укачало ли меня. Я успокоил его, с отвращением чувствуя, как где-то внутри живота ворочается тошная паника, навеянная, несомненно, мрачно-казённым видом одинокого домишки.
В следующий миг оттуда выскочили два молодца, таких же лощёных и плечистых, как мой поводырь. Я невольно отметил, что они идеально дополняют друг друга внешне — итальянистый шатен с модной щипаной бородкой и золотистый блондин с гладкой массивной челюстью. Бдительный Мишок продолжал аккуратно придерживать меня, покуда они приближались к нам, сияя радостными улыбками — белозубыми (мой статус неуклонно рос!). Наконец, они достигли заветной цели, — и после краткого обмена приветствиями, закончившегося лёгкой пикировкой на служебном жаргоне, которого я, к счастью для себя, не понял, состоялся торжественный акт приёма-передачи клиента. Теперь меня ласково, но твёрдо поддерживали уже под оба локотка. У самого КПП я тоскливо оглянулся на покидаемую волю — и успел ещё увидеть, как глянцево-красная личинка с Мишком внутри медленно и плавно опускается в люк подземного гаража.
Едва, однако, мы переступили (вернее, меня перетащили через) порог, как противная тревога и страх неизвестности, начавшие было посасывать меня изнутри, враз улетучились — они попросту не устояли перед открывшимся мне удивительным зрелищем, подобного которому я, человек старомодный и к тому же домосед, никогда в жизни не видывал — и теперь знай вертел себе головой туда-сюда, время от времени зависая с открытым ртом в крепких руках понимающе ухмыляющихся охранников. Ибо казённо-сирая внешность домика оказалась всего лишь нехитрой маскировкой; внутри же расстелилось многослойное, наверняка дорогущее, разнообразно сверкающее и расцвеченное веерами световых (боюсь, что и не только) лучей пространство, отделанное в ультрамодном нынче стиле «secret-tech» — с его голографическими и отражающими плоскостями и сложными визуальными эффектами. Пройдя весь этот великолепный холл насквозь, мы зашли в уютную лифтовую кабинку, симпатично расписанную изнутри цветными граффити, чьего юмора я, человек отсталый, не понял, — и где-то с минуту ехали вниз, и мои спутники подбадривающе лыбились мне в неправильные островки зеркального покрытия на стенках, и я дивился предусмотрительности шефа нынешней службы безопасности, умудрившегося так ловко припрятать от посторонних глаз свой головной офис.