Он был в седле и застёгивал на груди пряжку плаща, когда хлопнула позади дверь и отчаянный голос Алхимика прохрипел: — Подождите!
Аристарх оглянулся.
Пятясь, Мудрец выволакивал что-то длинное и тяжёлое из своего подвала, и, когда выволок, Новый Рыцарь увидел, что это был громадный двуручный меч — тускло-жёлтый, с зеленоватыми извилистыми разводами.
— Это ещё не окончательное решение, хрипел Чародей, с натугой волоча меч по песку и спотыкаясь о разбросанные доспехи. — Это ещё далеко не булат, но обычную сталь он уже разрубит. Мне бы ещё недельку, но кто же мог знать… Возьмите, рыцарь, я не смогу поднять его!
Аристарх, улыбнувшись, нагнулся, подхватил меч и вознёс его над головой.
— Красивая штучка! — сказал он, любуясь бликами солнца на золотом двуостром полотнище. — И стоит, наверное, бешеных денег, а?
— Отдайте! — сердито сказал Мудрец. — Отдайте немедленно! Я-то думал, что вы собираетесь…
— А я-то думал, что ты полагаешь Дракона мёртвым, — перебил его Аристарх, вынул из ножен свой меч и бросил его на дорогу, а золотой вложил в ножны. — Не кипятись, Чародей, я пошутил. Я верну тебе этот меч, когда кончу дело. Или передам с кем-нибудь.
— Мне он не нужен, — смущённо проговорил Мудрец.
— Он никому не нужен, — возразил Аристарх. — Я взял его, чтобы доказать это. Прощай, Звездочёт. Нагадай мне удачу на звёздах!
Он догнал их в пустыне и зарубил двоих. Он их окликнул: «Остановитесь!» — а они развернули коней и молча напали. Их было трое, они были в стальных доспехах и при стальных мечах против его золотого, они напали одновременно и неожиданно, и двоих он зарубил. Он хотел их обезоружить, в крайнем случае убить Серого, но ему не дали времени выбрать — и Чёрного, как самого сильного противника, пришлось зарубить, а Белый был до того неловок, что сам налетел грудью на золотой клинок. Два скакуна, потеряв седоков, налегке унеслись обратно, даже не повздыхав над трупами хозяев. Это противоречило общепринятым представлениям о рыцарских конях, но не насторожило его. Ему было некогда: третий заставил-таки его повозиться.
Они притомили коней, ноги которых по самые бабки вязли в горячем песке, и, чтобы не подвергать исход боя случайностям, они спешились. Сивый ускакал вслед за белым и вороным, а Багряк терпеливо ждал в отдалении, роняя пену с боков.
Они кружились друг напротив друга, разбрасывая песок и вспарывая воздух мечами. Серый оказался отменным бойцом и хотел убить, а Новому Рыцарю надо было лишь обезоружить его, образумить и, может быть, найти в нём союзника. Двух потенциальных союзников он уже потерял и не мог позволить себе потерять третьего.
— Остановись! — просил он, парируя очередной удар. — Я не прошу тебя сдаваться: остановись и хотя бы выслушай!
— Дьявол! — тонким от напряжения и ненависти голосом выкрикнул Серый. — В огне не горишь?.. — спросил он, задыхаясь. — Сдохни!
Аристарх поднырнул под удар, отбросив оружие и вытянув руки вперёд, а когда меч просвистел над ним, увлекая за собой Серого, он ухватил его за ногу и дёрнул.
— Уймись, — проговорил он, сидя верхом на груди Серого и вжимая его запястья в песок. Серый подёргался, понял, что руки ему не освободить, и лягнул Аристарха железным коленом в спину.
— Дурак, ваше благородие. — сказал Аристарх. — Мне же больно.
— Величество!.. — надломившимся голосом поправил Серый и всхлипнул.
Королеву и старшего офицера стражи они похоронили в пустыне, в двадцати шагах от места схватки. Её Величество улыбалась, когда Король пригоршнями сыпал горячий песок на окровавленную белую кирасу. Он так и не решился опустить её веки и всё пытался улыбнуться в ответ её мёртвой улыбке.
Рыцарь Зари не мешал ему, хотя, наверное, надо было спешить. Солнце уже багровело, склоняясь к закату. На обратном пути оно будет бить им в глаза, но это не так уж страшно. Главное — успеть к Мёртвому ущелью до восхода луны… Он уже завершил свою часть работы: возложил на пологий песчаный холмик разрубленный чёрный шлем с чёрными перьями и вогнал глубоко в песок тяжёлый двуручный меч Чёрного рыцаря. Офицер королевской стражи должен быт счастлив: он до конца выполнил свой долг, он погиб, защищая своих повелителей, и был удостоен чести быть погребённым рядом с Её Величеством. Правда, хоронил его его же убийца и убийца его Королевы — но сие от офицера уже не зависело и не должно было его огорчать.
А Её Величество улыбалась, и можно было подумать, что она тоже счастлива.
Новый Рыцарь стоял в почтительном отдалении, зяб, угрюмо кутался в свой алый атласный плащ и смотрел, как улыбается мёртвая Королева. Холмик песка на её груди медленно рос, песок накрывал её подбородок, губы (теперь она улыбалась только глазами), струился и путался в её пышных распущенных волосах…
— Помогите мне, — тусклым голосом произнёс Король, когда улыбки не стало, и поднялся с колен.
Аристарх помог.
— Куда теперь? — спросил Король, последний раз поправив белые перья шлема на холмике, чуть более высоком, чем над офицером стражи.
— Мстить, Ваше Величество, — сказал Аристарх. — Вы позволите мне сесть на круп Багряка за вашей спиной? Так мы доберёмся быстрее, чем если я буду идти пешком.
— Я ваш пленник, — сказал Король. — Приказывайте.
— Полноте, Ваше Величество, — возразил рыцарь. Это я ваш должник, и долг мой, увы, неоплатен. — Он подозвал Багряка, придержал его, пока Король забирался в седло, и сам уселся сзади на круп. — Трогайте, Ваше Величество, — сказал он.
До края пустыни было миль пять, до заката оставалось чуть более получаса, луна взойдёт часа через два после полуночи. Времени было достаточно.
— Трон я Вам верну, — говорил Аристарх, держась за заднюю луку седла и покачиваясь в такт мягкой рыси Багряка. — Принцессу, надеюсь, тоже. Если она жива… Она жива?
— Да, — сказал, помолчав, Король. — Она жива и в безопасности. ОН захватил камеристку. Они поменялись платьями.
— Дальше, Ваше Величество, — попросил Аристарх.
— Рыцарей ОН отпустил, — продолжал Король. — Как иностранцев. По пути в Замок они отбили меня и Королеву. А Принцессу обещали вывезти морем. Говорю это вам лишь потому, что уверен: уже вывезли. Они не обещали мне вернуть трон, поскольку это невозможно.
— Это возможно, — сказал Аристарх. — Значит, рыцари заняты, и рассчитывать на них не следует… А кто такой ОН?
— Дракон, естественно. Которого вы, якобы, убили.
— Я убил его. И убью ещё раз на Ваших глазах.
— Не бессмертен же он! А если…
— В каком-то смысле бессмертен, но это детали.
— Значит, вы убили друг друга! Вы оба бессмертны, и вы ухитрились убить друг друга, и вообще, всё, что со мной происходит — бред, сновидение, фата-моргана…
— Успокойтесь, Ваше Величество. Если это и бред, то это не Ваш бред. Это бред разума, не способного выйти за пределы «орёл или решка». Лучше расскажите мне: как получилось, что я чуть не сгорел во дворце? Это ЕГО работа, или…
— Или, — сказал Король. — Я же не знал, что вы бессмертны.
Аристарх промолчал.
— Вы бессмертны? — спросил Король и обернулся в седле.
— Нет, — сказал Аристарх, глядя ему в глаза. — Рыцарь Зари, покорный слуга Вашего Величества, смертен.
Король отвернулся.
— Как он выглядел? — спросил Аристарх. — Я имею в виду Дракона.
— Как выглядит Дракон? — Король, наверное, пожал плечами (звякнули пластины панциря). — Жутко выглядел. А мы были безоружны и… пьяны. Когда мы протрезвели, было поздно.
— Но хоть что-нибудь Вы запомнили из его внешности? Например: унылая длинная морда… отполированная дубинка в лапах… прямые светлые волосы… Нет?
— Дубинка? Может быть… Нет, не помню.
— А что ему было нужно? Сжечь дворец и казнить Вас?
— Насколько я понял, он не собирался жечь дворец. Сначала не собирался. Насколько я понял, он требовал ваши останки, которые мы, якобы, похитили, чтобы надругаться над ними. «Останки рыцаря, сразившего Дракона», — он говорил о себе в третьем лице, насколько я понял.