- Поезжай, куда хочешь, только чтобы я тебя здесь не видел.
Робер смотрит на него остановившимся взглядом.
- Но почему, Жежен?..
Жежен говорит медленно, словно каждое слово дается ему с трудом.
- Я звал сюда друга, а не соглядатая. Не предателя, который за моей спиной вступает в сговор с теми, кто пытается свести меня с ума.
- Я не...
Жежен резко поворачивается к нему.
- Один из крестьян сказал, что Феликс вернулся из поместья с деньгами. Кто ему заплатил, ты?
- Я, но это...
- Достаточно. Чтобы завтра утром тебя здесь не было!
- Жежен, выслушай меня!
- Я уже наслушался лжи. Лгать и предавать - это у сицилийцев в крови, верно?
Робер вздрагивает, как от удара. Глухо произносит:
- Хорошо, я уеду. Немедленно.
- Как знаешь, - Жежен пожимает плечами. - Можешь взять любого коня.
Робер секунду колеблется.
- У тебя есть двухместный экипаж? Я отправлю его назад, как только доберусь до Парижа.
- Есть кабриолет. Хочешь, бери хоть насовсем. - Жежен идет к двери, лицо его скривилось. На пороге он медлит, словно решил вернуться, но, махнув рукой, быстро уходит.
Робер долго стоит в полутемном зале, наконец поворачивается и идет ко мне.
<p>
***</p>
Войдя, Робер виновато улыбается и впервые называет меня по имени.
- Ивона... как ты?
- Я слышала ваш разговор.
- А... да. - Робер мрачнеет. - Я больше не могу здесь оставаться. - Его голос становится умоляющим. - Ты поедешь со мной?
Киваю:
- Да, я поеду с тобой. Только прежде побываем... вернее, ты побываешь у моей матери?
- Непременно.
Пока Робер собирает вещи, я взглядом прощаюсь с комнатой, в которой провела столько времени.
- Подожди, я сейчас, - Робер уходит и вскоре возвращается с полной бутылью масла для фонаря.
Дорожный сундук собран.
- Идем?
- Идем.
<p>
***</p>
Зимний лес прекрасен, как храм, над дорогой - белый свод ветвей...
Робер правит кабриолетом, я приютилась рядом. Фонарь стоит между нами на сиденье.
Робер спрашивает:
- Тебе не холодно?
- Нет, мне хорошо. Ветер...
Робер боялся, что меня унесет ветром, из дома мы выходили медленно-медленно... Но нет, ни ветер, ни холод не причиняют мне вреда. Холодно Роберу.
Говорю:
- Как ты думаешь, видел меня кто-нибудь из слуг?
Не отрывая взгляд от дороги, он делает неопределенный жест и отвечает отрывисто.
- Не знаю. Впрочем, все равно.
- Тебя не было целый день... Я думала, ты уже не вернешься.
Теперь Робер оглядывается, в его взгляде столько нежности, что я невольно подаюсь к нему.
- Если бы я зашел, то уже не смог бы уехать. Когда знаешь, что любая новость, любое воспоминание может тебя отнять... - Он не заканчивает.
Качаю головой.
- Не волнуйся, теперь меня у тебя ничто не отнимет.
Даже если утром я увижу свою мать. Даже если мне больше всего на свете захочется, чтобы она меня увидела.
- Ты поговоришь с моей матерью?
Он кивает.
- Не волнуйся, я сделаю все, как надо.
Дорога петляет, то взбирается на холмы, то круто идет вниз. На прояснившемся небе ярко светит луна. Лес неожиданно расступается, мы проезжаем спящую деревню - вереницу островерхих крыш. Дым из труб стелется низко - к оттепели.
Снова лес, бесконечная аркада деревьев.
Рассвет высветлил лесную чащу. Куда ни глянь - коричневое с белым, только пятна мха радуют глаз зеленью.
Гляжу на осунувшееся лицо Робера.
- Сколько ночей ты уже не спал? Две?
- Три. Ничего, вот доберемся...
Я прерываю его.
- Чшшш! Прислушайся...
Позади слышен стук копыт. Доносится крик Жежена:
- Робер, подожди! Ты был прав: я нашел закладные! Мы поедем в Сен-Мевенн вместе!
Робер натягивает поводья.
Сзади, из-за поворота, появляется Жежен на сером коне. Он поднимает руку, чтобы поприветствовать Робера, и тут лицо его сводит судорогой ужаса - он увидел меня. Жежен что-то кричит, не разобрать. Запряженная в кабриолет лошадь испуганно дергает в сторону. Робер рвет на себя поводья, кабриолет наклоняется, и я вместе с фонарем кубарем лечу на землю.