– Лика, оставь меня в покое! Лика! Я кому сказала?! – умоляла Коша, мертвой хваткой вцепившись в ограждение.
– Осторожно, вы сейчас кого-то так убьете, – фыркнула я, едва увернувшись от буйной парочки.
– Нет, я научу тебя кататься! Я упрямая, – Лика, в буквальном смысле слова, пыталась оторвать мелкую от бортика, оттаскивая за ногу.
– Бедная я, бедная. Лика, поставь меня обратно. А-а-а-а, – заверещала Мокоша, почувствовав, что пальцы вот-вот соскользнут.
– Спорим, они сейчас упадут? – спокойно предположила какая-то девушка, стоящая рядом со мной и с интересом наблюдающая эту картину.
– Вроде нет, – так же меланхолично отозвалась я.
– Если не упадут, то точно кого-то убьют, – не сдавалась незнакомка.
– А вот это уже более реалистично, – согласилась, в очередной раз порадовавшись, что предусмотрительно отъехала на противоположный конец катка от неугомонной «тренерши», решившей за вечер превратить Мокошу в будущую чемпионку ближайших олимпийских игр.
– Лика, я не умею! Да не тащи ты меня! Я не хочу в центр, мне около бортика хорошо! – надрывалась Мокоша.
– Я выиграла, вон уже упали, – обрадовалась блондинка.
– Нет. Они не упали. Это мелкая решила когтями в лед вцепиться и зубами за плинтус, чтобы ее эта чертовка никуда не тянула, – поправила я со смешком, изучая горизонтальную художественную композицию из тел.
– Лика, нет! Пожалей меня-а-а-а. Я жить хочу-у-у!
– Да будешь ты жить. Ни разу не слышала, чтобы с катков трупы выносили, – пообещала Чертенок, но, кажется, младшенькая услыхала только слово «трупы» и заголосила пуще прежнего:
– Пусти!!! Мне уже страшно.
– Да не трусь. Сейчас я быстренько научу тебя кататься… – очень многообещающе проинформировала Лика, разве что смеха демонического не хватало для большего впечатления.
«Как хорошо, что я научилась кататься раньше, чем познакомилась с Чертенком», – про себя порадовалась я.
Неизвестно, хватило бы Лике сил, чтобы таким образом тащить по льду сразу двоих, но вот энтузиазма было в избытке.
– Лика, пожалей меня. Лика! Ты меня слышишь?! – пыталась докричаться до голоса разума или милосердия (что первым откликнется) Мокоша, к тому времени успевшая вновь добраться до бортика.
– А-а-а-а. Мальчик, ты чего не смотришь, куда едешь?! Я тут людей учу кататься! Зашибить могу ненароком, – Чертенок внезапно озаботилась наличием постороннего народа на льду, который до этого момента просто не замечала.
– Меня или его? Лика, отпусти! На нас весь каток смотрит… Давай ты меня позже будешь учить? Пожалуйста-а-а!
– И не надейся, что таким способом ты от меня сейчас отвертишься, а потом я забуду. Не до-жде-ешься!!!
«Да-а-а, Коша, обнимающая за ногу Лику – зрелище непередаваемое. Прикольная бы статуя получилась, – опять мысленно прокомментировала, тем не менее не желая приближаться. – Еще бы и подпись: «Ни перед чем не остановлюсь на пути к цели».
– Спасите, она же смерти моей хочет, – взмолилась Мокоша, заприметив меня.
– Не мешай воспитательному процессу, – тут же загородила ей путь к побегу Чертенок.
– Кажется, тебе уже пора бронировать место в бомбоубежище, – заметила все та же блондинка рядом, ловко увернувшись от пролетевшего мимо конька.
– Лика, дай хоть завещание написать-то…
– Давай устно, я запомню, – не поддалась на уловку «педагог».
– О-о-о?
– Правда не факт, что все, и что-то, что вспомню, будет правильно, – «порадовала» она подопытную.
– Да-а-а? Если что, хочу памятник из белого мрамора, с крылышками. И подпись, «Этого ангела убил жестокий мир» рядом с «миром», можно дописать «Лика», – съязвила тут же Коша.
– А что там раньше-то было? В смысле – в завещании по поводу памятника? – заинтересовалась «виновница» спектакля.
– Кусок надгрызенного камня. И подпись: «Гранит наук», – проинформировала ее я, уже будучи в курсе предпочтений мелкой спутницы.
– О-о-о-о, буйная фантазия у ребенка, однако.
– Лика, хоть кактусы мои пожалей. Кто за ними присматривать будет, когда меня не станет? – фантазия Мокоши была воистину безграничной.
– Как кто? Я, конечно.
– Хм… Лик, мне хоть и говорят, что я жестокая, но не до такой же степени…
– Так, хватит болтать, пошли учиться кататься!
– Не хочу-у-у.
– Тяжело в учении, легко в бою.
– Лик, каком бою? Если в травмпункте, то давай сразу туда пойдем. Я себе валерьянки возьму, а тебе она, наверное, уже не поможет. Тут быстрее смирительная рубашка подойдет.
– Сейчас обижусь и сразу к бою перейдем.
– Я только «за», – похоже, Коша поняла, что сама же сделала стратегическую ошибку. – Лика, не надо!