– Надо, тем более, ты сама просила.
– Я же не думала…
– Зато я где-то читала, что в экстремальных ситуациях человек может все. Вон как иногда детей плавать учат? Затягивают на глубину, а потом оставляют. И ведь помогает! – тем временем «успокаивала» младшенькую Чертенок.
– Лика, меня не жалко, детей пожалей.
– Не заговаривая мне зубы.
– Они у тебя такие симпатичные….
– Я тебе что сказала? Готова?
– НЕ-Е-ЕТ!!!!
– А все равно поехала! – восхитилась девушка рядом.
– Красиво поехала. Только в спину толкать надо было не так сильно, – не разделила ее восторг я.
– Согласна. И как красиво о бортик затормозила…
– О боже, Лика, я тебя прибью. Только все синяки залечу… – простонала жертва произвола, поднимаясь на коленки. – Лика, не подходи ко мне! – взвизгнула Коша, завидев приближающуюся учительницу. Или лучше назвать ее мучительницей?
– Дай посмотрю, что у тебя тут.
– Лика, не надо.
– Как не надо? У тебя что-то болит? – вцепилась в девушку новоявленный врач.
– Нет!!! Все хорошо!
– Раз хорошо, пошли продолжать учиться, – оживилась тут же Чертенок.
– Да-а-а. Эффективность Ликиного метода на лицо! – восхитилась я.
– Не надо! Там тормозить не обо что! Разве что о бортик с другой стороны. Только вряд ли я до него доеду… – тем временем отбивалась от «помощи» Чертенка Мокоша.
– Так, не болтай. Приготовилась? Поберегись!!!
– Ага. Если бы еще глаза не закрывала, когда едет… – взвизгнула блондинка, уворачиваясь с траектории полуполета-полуезды Мокоши. – Может, спасешь ее от этого изверга? – я едва успела подхватить под локоть общительную незнакомку за миг до ее приземления на лед мягкой точкой.
– Чтобы она на нас переключилась? – не поддержала идею я.
– Хм… И то правда. Пусть развлекаются, – подытожила девушка, оценив перспективу.
С катка мы выбрались часа через два. Коша, похоже, уже не рада была, что не согласилась пойти спать, а начала возникать о детском времени. Может, в катании она не особо преуспела, зато экстренное торможение усвоила на все сто.
– Приедем в Киев, я тебя продолжу учить, – жизнерадостно сообщила Лика.
Мокоша издала странный звук, похожий то ли на скулеж, то ли на предсмертный хрип. Кажется, мелкая только что решила остаться жить в Бухаресте.
Лика
– Хочу часики, – почти натурально хныкнула Лика, наконец-то отпуская локоть жалобно пискнувшей Мокоши. Младшая ведьма тут же спряталась за сдавленно хихикающую Огнеславу и из этого, как ей казалось, надежного убежища показала сновидице язык.
Об этих злополучных часах она зудела весь вечер. Объяснить, на кой они ей сдались, девушка не могла. Надо, и все тут. Так было правильно. Может быть, незаконно. Но правильно. Да и не дело это, чтобы такая дивная вещица бесславно ржавела, выставленная под дождь.
Лика специально заходила в часовую лавку - искала копию, но таковой не оказалось даже на заказ. Она требовала, просила, умоляла хозяйку продать ей часы, но миловидная брюнетка лет сорока на вид была непреклонна - часы не продавались. В конце концов магазин закрылся, но Лика своей затеи не бросила. Не продают - так присвоим!
- Это ты от Гелы набралась? - ворчала Мокоша, но задорно блестящие черненькие глазки выдавали ее живейшую заинтересованность. - Мало нам одного вора-любителя.
- Снежка бы меня поддержала, - не осталась в долгу сновидица.
Мелкая фыркнула, но Лика поняла, что ведьмочка в деле.
- Ты уверена, что стоит это делать? - куда более рассудительная Огнеслава эту эскападу явно не одобряла, но открыто протестовать не стала.
- Однозначно, - подтвердила девушка. С самого детства, будучи младшенькой, Лика всегда получала желаемое. Это можно было назвать избалованностью, эгоизмом, но иначе она уже не могла.
– Ладно, - кивнула рыжая ведьма. - Только давай я сегодня буду исполнять роль сигнализации? Все равно я считаю, что зря ты их воровать собралась.
Коша ехидно улыбнулась:
– А мы любим приключения. Ну что стоишь, рот открыла? Не могу же я тебя одну бросить. Пошли уже.
Оставив Огнеславу скучать на парковке на другой стороне оживленного бульвара, они свернули в нужный переулок и незаметно подкрались к магазину, для надежности набросив отводящее глаза заклинание. Лике, несмотря на слабенький потенциал, эти чары давались до обидного легко. Вот все бы так!
По переулку гулял довольно промозглый ветерок, и вывеска тихонько поскрипывала, раскачиваясь. Часы, матово поблескивая медью в свете одинокого фонаря, призывно качались вместе с ней.