– Конечно, можно.
Выдержка у Симмингтона была недурной, однако он выглядел безнадежно усталым. Лейтенант Нэш сказал вежливо:
– На вашем месте я бы позавтракал, мистер Симмингтон. Вы, и мисс Холланд, и мисс Меган почувствуете себя гораздо лучше после кофе и яиц с беконом. Убийство на голодный желудок – гадкое дело.
Он говорил тоном доброго домашнего врача. Симмингтон сделал слабую попытку улыбнуться и сказал:
– Благодарю вас, лейтенант, я последую вашему совету.
Я следом за Нэшем вошел в гостиную, и он закрыл дверь. Потом он сказал:
– Вы оказались здесь очень быстро! Как вы узнали?
Я объяснил, что мне позвонила Меган. Я чувствовал расположение к лейтенанту Нэшу. Он, во всяком случае, не забыл, что и Меган нуждается в завтраке.
– Я слышал, вы звонили вчера вечером, мистер Бартон, и справлялись об этой девочке. Почему бы это?
Я догадывался, что это выглядит странно. Я рассказал ему о телефонном звонке Агнес и о том, что она не явилась к Патридж. Лейтенант сказал:
– Да, понимаю…
Он протянул это медленно и задумчиво, потирая подбородок. Потом лейтенант вздохнул.
– Н-да, – сказал он. – Это убийство, совершенно ясно. Непосредственное физическое воздействие. Вопрос в том, что именно знала девушка? Сказала ли она что-нибудь этой Патридж? Что-то определенное.
– Не думаю. Но вы можете спросить сами.
– Да, я зайду повидать ее, когда закончу здесь.
– Что именно произошло? – спросил я. – Или вы еще не знаете?
– Кое-что знаем. У прислуги был выходной…
– У обеих женщин сразу?
– Да; здесь, кажется, прежде служили две сестры, и они любили отдыхать вместе, а миссис Симмингтон устраивал такой порядок. Потом прислуга сменилась, но порядок остался прежним. Девушки только заранее готовили холодный ужин и сервировали его в столовой, а мисс Холланд обычно готовила чай.
– Понятно.
– Здесь все вполне ясно на первый взгляд. Повариха Роза приехала сюда из Нижнего Микфорда, и для того, чтобы съездить туда в выходной, она должна попасть на автобус в половине третьего. Поэтому Агнес всегда заканчивала мытье посуды после обеда сама. Роза обычно перемывала посуду после ужина, чтобы рассчитаться. В этот день было так: Роза ушла к автобусу на 2.25, Симмингтон отправился в свою контору от 2.25 до 3.00. Элси Холланд и дети вышли без четверти три. Меган Хантер уехала на велосипеде минут на пять позже. Агнес после этого оставалась в доме одна. Насколько я разобрался, она обычно выходила из дома между тремя часами и половиной четвертого.
– А дом оставался пустым?
– О, здесь на этот счет не беспокоятся. В этих краях не особо запирают дома. Как я сказал, без десяти три Агнес была в доме одна. И ясно, что она никуда не выходила, поскольку она была в чепчике и переднике, когда нашли ее тело.
– Я полагаю, вы можете приблизительно определить время ее смерти?
– Доктор Гриффитс не захотел компрометировать себя излишней точностью. Между двумя часами и половиной пятого – таково официальное медицинское заключение.
– Как ее убили?
– Сначала ее оглушили ударом по затылку. После этого обычный кухонный вертел, очень остро заточенный, вонзили в основание черепа, мгновенно убив ее.
Я раскурил сигарету. Это не было приятной картиной.
– Очаровательное хладнокровие, – сказал я.
– О да, это очень характерно.
Я глубоко вздохнул.
– Кто это сделал? – пробормотал я. – И зачем?
– Я не думаю, – медленно сказал Нэш, – что мы когда-либо узнаем совершенно точно – почему. Но мы можем догадываться.
– Она что-то знала?
– Она что-то знала.
– Она никому здесь не намекнула ни о чем?
– Насколько я мог выяснить, нет. Повариха говорит, что девушка была расстроена со дня смерти миссис Симмингтон, и, по словам этой Розы, она все сильнее и сильнее о чем-то беспокоилась и часто повторяла, что не знает, что она должна делать.
Нэш раздраженно хмыкнул:
– Это частенько бывает. Они не хотят идти к нам. Они не хотят «быть замешанными в полицейские дела», это глубоко засевшее предубеждение. Если бы она пришла и рассказала о том, что ее тревожит, она бы сегодня была жива.
– Неужели она ни о чем не намекнула товарке?
– Нет. Роза так говорит, и я склонен ей верить. Потому что, если бы Агнес что-то сказала, Роза уж разболтала бы это мгновенно, да еще бы и от себя немало добавила.
– Это с ума свести может, – сказал я. – Ничего не знать…
– Мы можем только гадать, мистер Бартон. Начнем с того, что это должно быть нечто совершенно простое. Это должно быть нечто такое, о чем вы постоянно размышляете, и в то время как вы об этом размышляете, ваша тревога растет. Вы понимаете, что я имею в виду?