- И принеси мне свои наброски. У тебя ведь есть что-то новенькое? Нужно подумать, как отвлечь внимание публики.
Я снова кивнул и, попрощавшись, вышел.
Вдохнул полной грудью, надел солнцезащитные очки, огляделся. Куда бы пойти?
Решил направиться в книжный Libreria – мой любимый магазин в городе. Вот где рай для книголюбов. Концепция магазина мне по душе: множество разной литературы на любой вкус, удобные кресла для чтения и ряд зеркал, создающих иллюзию бесконечного пространства. Полное единение с книгами.
Я с детства приучен читать, и делаю это с большим удовольствием. Это было одно из немногих доступных мне развлечений наряду с игрой на гитаре. И теперь я даже рад, что воспитывался именно в то время, и в той обстановке.
Мне нужно было выбросить из головы разговор с Полом. Но пока дошел до цели, успел перемолоть ситуацию еще двадцать раз.
Я не собирался с ним драться.
Я даже не собирался туда идти.
Но в последнее время в моей жизни так мало привычных вещей. Да, я посвящаю жизнь музыке и на всё готов ради мечты, но иногда хочется вспомнить и о друзьях, и о девушках. О том, что есть клубы, и туда кто-то ходит.
У меня выдался единственный свободный вечер за последние два месяца, и, так уж совпало, что двое приятелей как раз позвали меня потусить. Это был приличный клуб, не какое-то галиматье. Там часто бывали звезды – в вип-ложе - и никто никогда не выносил на всеобщее обозрение, чем они занимаются. Так – из уст в уста, среди корифеев.
Сначала всё шло хорошо. Мы выбрали напитки, много смеялись. Это была мужская компания, и хоть я не знал никого, кроме двух пригласивших меня приятелей, всё равно было весело.
Это была та – другая жизнь, которую я проживал до знакомства с Полом. И мне хотелось воскресить её на один вечер. Не потому, что я слишком её любил или успел соскучиться. Нет. Просто иногда бывает приятно вспомнить что-то, что познается в сравнении, предаться ностальгии на пару часов, и снова вернуться в свое настоящее, как в теплый уютный дом.
Мы немного поговорили о футболе, о девушках (тут мне особо хвастаться нечем), затем как-то плавно скатились к работе. Моя популярность была далека еще от беспредельной, и даже внутри страны не многие знали меня в лицо. Так что для кучки парней, собравшихся помериться своими успехами в разных сферах, я был вроде мелкой сошки. Многие так размышляют: музыка – это хобби, а зарабатывать на жизнь нужно чем-то серьезным, чтобы денежки сами плыли тебе в руки, а ты бы сидел в своем кожаном кресле, включал свой мозг и делал так, что с каждым годом этих шуршащих купюр вокруг становилось всё больше.
В этом наши мнения сильно разнились, поэтому я молчал, потягивая свой коктейль, пока какой-то придурок – Дик, не вцепился в меня орлиным взглядом.
- Ну что, ты уже записал дуэт с Мадонной?
Его смешки поддержали несколько таких же тупоголовых приятелей. Я предпочел промолчать. Сделал вид, что это вообще меня не касается.
Но Дик с заинтересовавшей его темы съезжать не хотел. Есть такие люди, которые считают, что они становятся круче, показывая свою псевдо-значимость и осведомленность в тех вопросах, которые их вообще не касаются.
Вот и этот парень стал разглагольствовать на тему: чего можно добиться, став артистом. В итоге сделал умозаключение: если ты не великий артист, всю жизнь будешь петь для блондинок и их собачек размера pocket[1]. А это почти то же самое, что побирушка. Или альфонс. Потому что зависеть от женщины – худшая мука. А стать великим артистом мне не суждено. Ну, хотя бы потому, что их единицы, и в таких кругах, как это злачное местечко, где мы сидели сейчас, их быть не может. Всех современных певцов он называл однодневками, а кто в понятии Дика «великий» я так и не понял.
Это в кратком и цензурном пересказе то, что я от него услышал. Разглагольствовал он долго, не особо стесняя себя в выражениях и не беспокоясь о том, что лезет, вообще-то, не в свое дело.
- А сам-то чем занимаешься? – не выдержал наконец я.
Обстановка между нами заметно накалилась. А Дик… Я видел, что он уже пьян, поэтому плохо себя контролирует. Но не мог ничего с собой сделать. Внутри клокотала злость, потому что затронули мою самую главную тему – музыку, и всячески пытаются опорочить ту сферу, о которой имеют лишь смутное понятие, и мою жизнь, которая уж точно не касается тех, кто видит меня первый раз в жизни.