Прилечь в тенистом лесу мне сразу расхотелось. Оставалась надежда, что Катька узнает что-нибудь путнее. Ее потрепанные дорогой и жизнью крылья мелькали между домов, и мы с напряжением ожидали новостей.
- Здорово, девоньки! – раздался рядом с нами голос, и мы увидели перед собой мужичка лет сорока, в старых джинсах и грязной футболке. В руках он держал внушительного вида хлыст. Судя по всему, дяденька являлся пастухом стада, рядом с которым мы сейчас стояли. – Вам жених не требуется?
Ольга внимательно осмотрела кандидата в кавалеры и задумалась. Я Ясногорскую знала отлично, и понимала, что она сейчас размышляет на тему сразу сглазить это дитя природы или просто отравить, причем настойкой аконита, чтоб подольше мучился. Но мужик этого не знал, и выпятил вперед хиленькую грудь, чтобы Ольга смогла во всей красе осмотреть предложенный ей товар. И тут вмешались его подопечные. Почуяв в нас потенциальных конкуренток, который могут увести из их коллектива столь редкую среди них мужскую особь, две коровы подошли и решительно загородили дядьку от нас.
- Кыш, проклятые! – замахнулся на них пастух.
- Да нет, с ними все нормально, вот с тобой уже беда, - задумчиво протянула Анютка и с тоской посмотрела на расстилающиеся справа от нас поля кукурузы.
Понятно, пока Ольга размышляла, Анька просто прокляла. Причем не снимаемым проклятием. И каким именно пока было неизвестно. Это увидеть могла только я, но мне было откровенно лень разглядывать что же такого втопила туда Анька. И так было понятно, что мужик влип.
- Слушай, мужик, - обратилась я.
- Я Силантий! – представился местный мачо.
- Да не важно, - отмахнулась я. – У вас тут Вера Еремеева не проживала?
- А как же! – оживился пастух. – Верочка, светлой души человечек, ангел во плоти! – едва не пустил слезу местный житель.
- Понятно, снова не та деревня, - вздохнула Анютка. Светлых, а особенно ангелов, у нее в родне не было.
- А ведьмы хоть у вас тут есть? – деловито поинтересовалась Ольга, видимо решив, что через своих действовать проще.
- А как же! Только ведьмак он, Гришка!
А вот это было уже интересно. Ведьмаки среди нас, женщин, встречаются не так уж и часто. Оборотни, маги, целители, кто угодно, а вот темные ведьмаки, как и черные жемчужины, редкость. На этого дяденьку однозначно стоило посмотреть.
В это время на пригорок к нам взобралась Катька, окинула нашего «жениха» тяжелым взглядом, показала Аньке большой палец и коротко скомандовала:
- Чешем!
Мы оживились, Анютка подняла свой топор, мы похватали рюкзаки, и двинулись за нашей феей.
Катька долго бродила по каким-то переулкам, иногда останавливаясь и будто к чему-то прислушиваясь, а потом вывела нас к небольшому уютному белому домику, утопающему в довольно большом саду.
- Здесь! – объявила Катюха и с чувством выполненного долга уселась на лавочку под забором из штакетника.
- Да ладно? – удивилась я, разглядывая ухоженные клумбы и пасущуюся белоснежную козу на небольшом газончике перед домом.
- Мариш, я не ошибаюсь! – возмутилась фея. – Мы нашли этот дом! Принимайте хозяйство!
Анька побродила вокруг дома, поймав на себе подозрительные взгляды соседей и сильно сомневаясь, что мы действительно пришли по нужному адресу, а потом решительно толкнула калитку.
Раздавшийся истошный визг заставил нас рухнуть на землю и прикрыть голову руками. Вой тут же стих. Отряхнувшись, Анька пробормотала нечто нецензурное, и снова взялась за калитку. Оглушительная сирена взвыла вновь, но никого, кроме нас, она, похоже, не волновала. Проходившие мимо две девицы в коротеньких шортах и таких же почти невидимых на теле топиках, с презрительным выражением на мордашках покрутили нам пальцем у виска и прошлепали мимо. Ага, либо никто, кроме нас этого воя не слышат, либо все привыкли. Ладно, будем рисковать дальше. И я, нацепив на лицо не менее «приветливое» выражение, чем у местных жительниц, толкнула калитку и вошла во двор, не обращая внимания на терзавшие уши непрекращающиеся вопли.
- Путана, Путана, чужие! – услышала я надрывный мужской голос, доносившийся из дома.
Девчонки, вошедшие вслед за мной во двор, тоже услышали этот голос и еще раз выразительно уставились на Катьку.