Понимаю, ей сложно. Я могу бесконечно шутить про то, что у нас две ноги и две руки, и мы одинаковые, но сам все понимаю. У меня с детства была компания, заряженная на деньги и успехи, потому что на наш с Линой день рождения батя приглашал своих крутых друзей с их детишками. И когда на праздник всем покупали обычные торты, а стол накрывали из котлеток, пюрешки и салатов, мама не парилась и заказывала еду из ресторанов. Уже тогда.
Я же не виноват, что родился в такой семье, где отец быстро поднялся и не просто поставил на ноги нас с сестрой, а сразу прилепил за спиной золотые крылья. Будем считать, что из всех суперспособностей мне досталась эта – моя семья. А сейчас мне предстоит знакомство с родителями Тихоновой, и это уже интересно.
Встреча с семьей Маши назначена на вторую половину дня, поэтому совершенно спокойно я высыпаюсь, без спешки завтракаю-обедаю, проверяю списки зачисленных в магистратуру, но юрфак не торопится порадовать поступающих. На всякий случай еще смотрю чат с одногруппниками, которые разбегаются по разным вузам после бакалавриата. Лины сегодня нет, мотается где-то по своим делам. Мне это только на руку, ведь никто не спрашивает у меня, куда это я собрался так и рано и в таком приличном виде.
Заезжаю в цветочный, чтобы взять букетики для Марьи и ее мамы, для отца беру хороший листовой чай – моему папе такой иногда дарят. Думаю даже покурить для храбрости, но решаю не поддаваться этому искушению, чтобы от меня не разило табаком. Вместо сигарет беру второй кофе, не изменяя своей зависимости, и допив его прямо в машине, еду по уже неплохо знакомому адресу.
Когда паркуюсь во дворе, где живут Тихоновы, набираю Маше сообщение и предупреждаю о полной боевой готовности. А еще номер квартиры переспрашиваю, ведь я его, конечно, не запомнил с первого раза. Мысленно пожелав самому себе удачи, звоню в домофон и уже через минуту захожу в подъезд.
Вижу, как сильно волнуется Марья, когда впускает меня к себе домой. Квартира оказывается вполне обычной двушкой с ремонтом, сделанным примерно в прошлом десятилетии. Чистенько, уютно, вкусно пахнет едой с кухни. В принципе, отличная квартира, самое то.
Маша так боится, что даже не дает поцеловать ее при встрече. Уворачивается от моего поцелуя, и я успеваю только дотронуться губами до ее щеки. Смеюсь с этого и разуваюсь кое-как, ведь мне довольно сложно стягивать кроссовки, когда обе руки заняты букетами.
В коридоре показываются родители Марьи. Что могу сказать. Даже на защите диплома лица у комиссии были не такие строгие. Хотя чего это я, попробовали бы они завалить диплом сыну известного во всем регионе адвоката Юрия Шацкого. А тут фамилия явно играет не за меня, да и вряд ли Тихоновы вообще знают нашу семью. Папу Марьи, судя по всему, напрягает, что его дочь связалась с мажором, раз он настаивал на столь раннем знакомстве. Обратного пути все равно нет, и я, собрав волю в кулак и вспомнив, как отжигал в июне на защите, все-таки отмираю и подаю голос первым.
- Добрый день.
- Оу, привет, – Маша приходит в себя или как минимум пытается. – Герман, познакомься, мои родители. Николай Иванович и Светлана Геннадьевна. Мам, пап, а это Герман.
Блин, а это вот обидно, что я просто «Герман», даже не «мой Герман». Мы потом с Марьей это обсудим, и я постараюсь объяснить ей, как правильно представлять меня.
Тем временем, родители со мной здороваются: мама по-доброму, папа более сухо и смотрит на меня как на подозрительную личность. Я вручаю цветы Светлане Геннадьевне, затем Марье, и уже тогда Тихонова тащит меня в ванную мыть руки, а после усаживает за стол на кухне.
Видимо, просто «попить чаю» в этой семье подразумевает полноценный стол с первым, вторым и компотом. Точнее, чаем в нашей ситуации. Не понимаю, кому за кем ухаживать, потому что пытаюсь проявить воспитанность и ухаживать за Марьей, но ее мама постоянно делает все первой. И вот уже я пробую фирменный борщ, отбивные и салатик. Как-то все больше ем, пока Маша рассказывает о нашей работе в лагере, о нашем отряде. Кстати, она говорит о том, что в ближайшее время стоит провести отрядную встречу, пока воспоминания свежи и дети сами активно этого просят в чате в соцсети, который создали на следующий же день после приезда домой.
Но папу Марьи, как я вижу, разговоры о лагере не очень интересуют. Ведь позвали меня сюда явно не для этого.