Я растерянно оглянулся на змей. Сговорились они, что ли? Ответом был высокомерный кивок Дафны — не отвлекайся, мол, мы внимательно слушаем. Какое счастье, что я купил им мороженого, и говорить они не в состоянии.
— Я же обещал тебе новый мир, — сказал я Астории. — К сожалению, мы не можем воспользоваться Аркой, поскольку сделаемся старше…
— И я стану достаточно взрослой! — восторженно перебила Астория. — Это же так здорово!
— Куда ты торопишься? — вздохнул я. — Если эта штука и вправду работает, как предполагается, то у нас с тобой впереди миллионы лет вместе.
Услышав про “миллионы лет”, Астория закрыла рот и зависла, пытаясь поместить эту цифру в свою прелестную головку. Получалось, похоже, не очень, как она ни хмурила брови в потугах.
— Продолжай, — напомнила Панси. — Мы слушаем!
— А у меня мороженое кончилось! — заявила Дафна
А мне как раз и не трудно — с удовольствием куплю всем ещё. Я осторожно разжал пальцы Астории, всё ещё силящейся досчитать до миллиона, достал из них начавшее таять эскимо и вложил туда новое, дымящееся холодом.
— Я вспомнил, что осталось ещё несколько незаконченных дел, — сказал я. — Одно из них — Амелия Боунс. Раз Тёмный Лорд нас покинул, то она вполне может вернуться.
— А я всё гадаю, не на набережную ли Альберта мы идём! — улыбнулась Дафна.
— После этого я подумал, что мы с Асторией можем напроситься к демону в гости, — продолжил я. — Дорогая, ты не против отправиться туда на пару недель? — спросил я её.
— А мы? — жалобно пропищала Панси. — А как же мы? Без тебя?
— Вы без меня будете лишь несколько минут, — пояснил я. — Дима может произвольно выбирать момент следующего свидания. Ну ты же в курсе.
— А может, тогда на год? — подала вдруг голос Астория, хитро улыбаясь. — Тогда и я буду…
— Взрослой? — переспросил я. — Это интересная…
— Постой-ка, — скомандовала Панси.
Именно скомандовала, а не попросила, по крайней мере, голос был именно такой. Я замер, как вкопанный, и увидел, что Дафна отворачивается в сторону, пряча глаза, из которых текут слёзы. Вот так вот, раз — и ни с того, ни с сего. Да ещё и Дафна, от которой я совсем уж не ожидал. Она же мне самой разумной из них всегда казалась…
Астория отпустила мою руку, и я шагнул к Дафне, чтобы обнять, всё сильнее проникаясь ошеломлением при виде её слёз.
— Ну, что ты? — тихо спросил я, гладя её по голове. — Не надо, прошу тебя.
Ответила, как ни странно, Панси, поскольку Дафна лишь крепко вцепилась в меня, не желая отпускать.
— Хватило и зрелища тебя после твоего прошлого путешествия, — пояснила она дрожащим голосом. — Если нужно подождать, пока Астория достигнет совершеннолетия, то я могу. И Дафна может. Но мы обе решительно против того, чтобы ты мучился где-то год в разлуке.
Я отпустил ридикюль и притянул её к себе, пока у неё тоже глаза не оказались на мокром месте. В плечо ткнулась лбом Астория.
— Я понимаю, — проговорила она. — Я же понимаю, просто забыла.
Дафна обняла её и потрепала по голове.
В нашем “портальном” зале с септаграммой меня ожидал ещё один сюрприз. То есть, удивились все, но я просто застыл столбом. Вызвали портал, как обычно — в чём-то это уже стало рутиной. Астория, правда, всё ещё находила удовольствие в нажимании кнопочек, вот и в этот раз она начала прыгать ещё на подходе, требуя права активировать портал. Панси с Дафной, изображая надменных львиц… пантер, через губу процедили, что недоученной мелкоте доверять пользование столь сложными артефактами не стоит, если есть намерение сохранить устройство на будущее, и они, так и быть, — но при условии, что их долго будут умолять, и может, даже на коленях, — готовы помочь в проведении процедуры. Астория заносчивость изображать не стала и просто ткнула палочкой в рубин. Раздался мелодичный женский голос, сообщающий об активации знаков, вспенилась септаграмма, взлетели к потолку кольца… Тут-то со мной и случился ступор.
Она была на диво хороша. Я бы смело поставил её в первый десяток прекраснейших дам, которых я когда бы то ни было встречал. Нет, первыми тремя, конечно, шли мои… уж не знаю, как теперь их называть собирательно, поскольку формально две уже из разряда невест перешли в более близкий круг. Четыре и пять — мама с Богиней. Потом, конечно же, Флёр с Белиндой. А вот дальше начиналась неразбериха. Теперь я уже не был уверен, что номер восемь стоит уж так легкомысленно отдавать Лизе Турпин. Как раз это я сейчас с отвалившейся челюстью и обдумывал. Лихорадочно, словно от этого зависела жизнь и смерть.
И это не только потому, что она теперь выглядела совсем уж молоденькой и легкомысленной благодаря последнему переходу через Арку. То есть, это тоже добавляло… Нет, от неё лучился свет. Словно от ангела. Где-то я такой свет уже видел…