Выбрать главу

— Похоже, как раз сейчас Алекс и пытается это выяснить, — авторитетно заявила Дафна.

Астория присела рядом на корточки, участливо заглядывая мне в лицо.

— Лексик, милый, тебе не больно? — спросила она, только что не сюсюкая. — Ты ничего не отшиб? Ответь, не молчи, я так волнуюсь!

Лиза наконец пошевелилась, чтобы прикрыть ладошкой рот, и начала мелко трястись.

— Руку убери, наглец! — шёпотом выдавила она сквозь смех.

Поняв, что меня застукали, я поспешно сделал, что мне сказали.

— Ему, похоже, не понравилось, — сочувственно заметила Дафна.

Уж кто бы говорил! По крайней мере, Лиза при этом не пытается меня прибить, как некоторые совсем недавно!

— О, ему понравилось! — уверенно возразила она. — Если я правильно понимаю, ему очень понравилось!

— Ещё громче об этом труби! — прошипел я, и она заливисто расхохоталась, приведя меня в ещё большее смятение.

— Погоди, — попросила она, — дай мне из-под тебя вылезти!

Я приподнялся, высвободил из-под ней руку, и она выползла, поправляя — о, Мерлин, дай мне сил! — сбившийся купальник. Я тут же плюхнулся обратно в песок.

— Чур, я следующая! — заявила Астория.

— У тебя ещё не выросло! — строго ответила ей Панси. — Следующая — я!

Дафна, как я и ожидал, участвовать в этом состязании не стала. По понятным причинам. Я развернулся и пополз в сторону воды, до которой, как оказалось, было достаточно далеко. Однако, то, что она была сильно прохладнее воздуха, помогло мне достаточно быстро, и я наконец смог сесть. Пришла Дафна, уселась рядом, — по грудь в воде, — и прижалась к плечу.

— Везёт же некоторым! — сказала она после пары минут молчания. — И почему у меня всё, не как у людей?

— Нам некуда торопиться, милая, — откликнулся я, целуя ей руку. — У нас с тобой вся жизнь впереди!

— Ты так говоришь, словно знаешь, что всё будет хорошо, — вздохнула она.

— Всё будет хорошо, потому что у меня есть ты, — улыбнулся я.

— И Панси, — поправила она.

— И Панси, — согласился я. — И Астория.

— И Астория, — кивнула она.

Несмотря на старания Панси, так же искусно меня подловить у неё не получилось — она вроде и подготовилась, и бросилась мне под ноги, но… пролетела мимо, свалившись на песок. Дафна тоже с этим не справилась, зато Лиза ещё несколько раз продемонстрировала мастерство, искусно заваливая меня на песок точнёхонько поверх себя, хоть я уже и был наготове и делал всё возможное, чтобы увернуться. Как мне показалось, Дафна с Панси, пытаясь проделать этот трюк, действовали более прямолинейно, в то время, как она моментально оценивала ситуацию и точно рассчитывала, где ей нужно оказаться в следующий момент. А может, у Панси с Дафной такого стимула не было, и интерес был чисто спортивным — я же и так уже их!

— Я переживаю за Белинду, — как-то пожаловалась Лиза, когда, опустошив выданную её тётушкой корзину для пикника, мы все отдыхали после обеда в тени большого зонтика, уткнувшись в свои “книжки”.

— В каком смысле? — спросил я.

— Ей шесть недель осталось, — вздохнула она, — а Сириус всё не желает просыпаться! Представляешь, родится ребёнок…

— Это Сириусу нужно переживать, что у него ребёнок родится в его отсутствие, — возразил я. — Белинда среди друзей и тех, кто её любит.

—  Ей нужен Сириус, — откликнулась Лиза. — Никакие друзья любимого не заменят.

— Мама практически ничем, кроме противоядия, не занимается, — вмешалась Дафна. — Смешивает по полсотни новых составов в день, отсеивает те, что могут навредить здоровью, и оставшиеся десять скармливает Сириусу. Я нисколько не сомневаюсь, что до октября она обязательно найдёт наконец нужное зелье.

— Спасибо тебе, — с чувством сказала Лиза и потянулась, чтобы сжать ей запястье. — Спасибо вам всем.

— Да глупости какие! — проворчала Панси. — Не чужие же люди!

Самым ценным в этих недолгих каникулах была свобода. Родители решили, что мы вполне способны сами справиться с жизненными невзгодами, и поместье было полностью отдано в наше распоряжение — папа даже не появился, чтобы дать мне инструктаж по тому, что где искать, а лишь прислал длинное письмо с указаниями — саламандр кормить отборным антрацитом, ковёр-самолёт не топтать, груши-дички не рвать. Впрочем, последнее и так понятно — кому же охота, чтобы выросли уши, как у осла?! Кто-нибудь из девушек — включая, кстати, и Лизу — поднимался чуть раньше остальных и занимался завтраком. На меня обычно возлагались более мужские дела — к примеру, чтение утренней газеты и мужественное выпячивание подбородка. Дров не было, и я колол орехи. Голыми руками, вызывая, конечно, бурные восторги и просьбы потрогать бицепс. Я надувал грудь и сгибал руку под восторженные вопли поклонниц. Правда, как раз в этот момент меня обычно будили, не давая досмотреть, чем же заканчивалось ощупывание моих мышц, которые отчего-то после пробуждения оказывались не такими уж и большими. Эх!