— Эв, эта мадам Джакарта Ривера… — Он замялся.
— Да-да, слушаю, — ободрила я.
— Будь осторожна. От нее веет чем-то знакомым.
Кенни затормозил около моего дома час спустя. Я как раз прощалась с торговцем системами охраны дома. Я сказала ему, что хотела бы оснастить дом сигнализацией, и добавила, что мини-ловушки и двадцатимиллиметровые пушки «Вулкан», которые ВМС ставят на свои F/A-18, меня также устраивают.
— Садись, покатаемся, — крикнул Кенни, распахивая дверцу «порше».
Отъезжали мы, сопровождаемые сердитым взглядом Хелен Поттс. Наверное, мы помешали ей вынуть корреспонденцию из почтового ящика. Иначе объяснить ее взгляд я не могу.
— Ты постоянно пытаешься припереть меня к стенке, — начал Кенни.
Он явно нервничал и беспричинно дергал рычаг коробки передач.
Мои волосы развевал встречный ветер.
— Тебе не следует связываться со мной. И Блэкберну — тоже.
— Тебя возмущает то, что я рассказала твоему папочке?
— Ты и представить себе не можешь, под каким давлением я нахожусь.
— Папин сынок.
— Сучка полицейская.
Я в удивлении посмотрела на него. Кенни мчался по Лагуна-стрит.
— Впереди розарий. Остановись, прогуляемся пешком.
— Нет. Ты должна кое-что увидеть.
Мы сделали несколько поворотов и выехали на Санта-Барбара-стрит.
— Ты лезешь вдела, которые тебя никак не касаются. Не смей больше никогда говорить обо мне с моим отцом.
— Я делаю то, что должна, Кенни.
— Он не доверяет мне. Он хочет единовластно управлять «Мако». Он ищет повод для того, чтобы выгнать меня из компании. И ты ему повод преподнесла. Зачем ты сказала ему, что я снюхался с Брэндом?
— Сожалею, но все это не мои проблемы.
Мы промчались по Ферст-Пресбитериан и выскочили на Стейт-стрит.
Он вдруг заговорил резким басом отца:
— «Кенни, пойди в зал и займись гостями. Кенни, вынь палец из носа. Кенни, ты же не каскадер, тебе не следует участвовать в мотогонках и позорить нашу семью. Ты вообще ничего не должен делать». — Он повернул ко мне голову и проехал на красный свет. — Тебе не хотелось бы расти в таких условиях?
— А тебе не хотелось бы ехать помедленнее?
Мы все больше набирали скорость, объезжая участников дорожного движения будничного дня. Я вжалась в сиденье и уцепилась за дверную ручку.
Хотя у Кенни было холеное лицо и прическа а-ля кинозвезда, я поняла, что живется ему несладко.
— Но он забывает, мой праведный отец, мистер Спаситель Отечества. Он забывает. Да, я на самом деле нанял Фрэнка, но ведь в вице-президенты-то произвел его именно отец. — Кенни со скрежетом повернул за угол и выехал на Хоуп. — Ха! После того ДТП отец сообразил, что поставил не на ту лошадь.
Мы с визгом свернули на подъездную дорожку к кладбищу Кальвари. Слева от нас появилась теплица. Дорожка извивалась между безмолвными лужайками и деревьями, бросающими тень на могилы.
— Когда тебе захочется сообщить, куда мы едем, я готова тебя выслушать.
— Это здесь.
Он остановился у бордюра, заглушил двигатель и вылез из машины. Собравшись с силами, я последовала за ним на небольшой холм. О чем я только думала, соглашаясь «прокатиться»? Озлобленный водитель и мощный немецкий двигатель — плохая комбинация.
Не дойдя до вершины холма, Кенни застыл под раскидистым деревом.
— Что, по твоему мнению, связывает меня с Брэндом? Честно. Я хочу знать. Скажи мне это здесь и сейчас.
Я попыталась разобраться в выражении его лица.
— И не ври. Скажи правду.
И я сказала.
— Я думаю, что ты его мажордом. Я думаю, что ты его мальчик на побегушках. Я думаю, что ты соучастник присвоения денег компании мошенническим путем.
— Продолжай.
— Я думаю, что ты стараешься заткнуть Джесси рот с того момента, как он узнал о возвращении Брэнда. Я думаю, что ты посылал Джесси оскорбления по электронной почте.
— Все?
— Я думаю, что ты лизоблюд Франклина Брэнда.
Он пристально посмотрел на меня. Его лицо исказила страдальческая гримаса.
— Ты знаешь об Иветте? О девушке, которую я любил?
— Да.
Он показал на надгробный камень.
— Водитель вдвое превысил разрешенную скорость. От девушки осталось буквально мокрое место.
Я прочитала имя на памятнике. Иветта Васкес.
— Сестра Мери Дайамонд?
Кенни согласно кивнул.
— Водитель бежал. Ей было семнадцать.
— Я сожалею, Кенни.
Он опустился на колени и погладил буквы, высеченные на могильном камне.
— Брэнд преднамеренно искалечил твоего любовника и убил Исаака Сандоваля. И бежал, как тот подонок. — Кенни посмотрел на небо. — Ты по-прежнему полагаешь, что я могу иметь с ним что-нибудь общее? — Он встал и отряхнул брюки. — Твой друг превратил дорожно-транспортное происшествие в выигрышный лотерейный билет. Но от этого поступок Фрэнка более приемлемым не становится.