— А теперь специальный набор для девственницы! — Тейлор выудила из чемодана пояс с резинками. — Хороша игрушка?
Я встала:
— Пойду налью себе еще.
— Принеси целую бутылку, — попросила Харли.
Когда я вернулась, Тейлор рассуждала о значении нижнего белья в истории Соединенных Штатов Америки. Звучали слова «ремень из оленьей шкуры», «кожаные ленты с бахромой».
Послышался голос Никки:
— Девяносто баксов за пушок на жопе? Это чересчур.
К тому времени, когда Тейлор дошла до Жаклин Кеннеди, джи-стринг[8] и шляпки наподобие коробочки для пилюль, у меня все поплыло перед глазами. Уши словно заложило ватой. Дальнейшее я помню урывками.
— Со специальным набором блях, обозначающих сексуальные достоинства, — добавила Тейлор.
Лавонн сказала:
— Это нарушение закона о торговой марке.
Харли добавила:
— Я подам иск.
Тейлор воскликнула:
— Сногсшибательное изящество!
— Стоп, — сказала я. — Тейлор, откуда эта графиня Зара.
— Как ты меня назвала?
Мне следует поменьше пить.
— Не важно. Она из Тулузы? Мускоги? Бартлсвилла?
Тейлор взмахнула шпорами и ремешком на подкладке из трикотажной ткани.
— Графиня живет в Люксембурге. Но она досконально знает свой рынок сбыта.
Мне стало жалко кузину. С ней творилось что-то невообразимое. Она то вырастала, то уменьшалась до микроскопических размеров, то приближалась, то удалялась. Я тряхнула головой, и Тейлор замерла. Я поняла, что это со мной не все ладно.
— Кто хочет примерить? Ну же, смелее! Если выручка от продаж превысит двести долларов, то будущая невеста получит в подарок болотные сапоги из коллекции спортивного дамского белья.
Я почувствовала на своей руке ладонь Харли.
— Ты вся зеленая, — сказала подруга.
— Это, наверное, фаршированный перец, — ответила я и поставила на пол стакан.
К Тейлор подбежала Эмбер. Вернее, две Эмбер. Вокруг двух Эмбер и одной Тейлор, как птицы, залетали трусики.
— Тебе нужно выйти на свежий воздух, — посоветовала Харли.
— Ты права.
Я закрыла глаза. Это была ошибка. Голова закружилась как центрифуга.
— Боже, помоги мне, — прошептала я.
Глава 22
В горле пересохло, зато в животе булькнуло. Я открыла один глаз, и свет подействовал на него как песок: стало больно.
Я мысленно выругалась и почувствовала приступ тошноты. Минуту спустя я приподняла голову над подушкой и, прищурившись, осмотрелась. Увиденное повергло меня в легкий шок. Колонны, расписанные иероглифами, позолоченная мебель.
Где я?..
Я опустила ноги на пол. Рисунок ковра состоял из колец желтого, красного и синего цветов. От пестроты и яркости красок у меня застучало в висках, и я перевела взгляд на телевизор. На нем лежала карточка с перечнем каналов. Гостиница, догадалась я. Но в каком районе?
Встав, я проковыляла к окну и раздвинула шторы. Чистое небо на горизонте.
Пустыня! — ахнула я. Ненавижу пустыни.
Я вышла на лоджию и перегнулась через бетонное ограждение. Подо мной простирался бульвар. Я увидела горящие неоном названия «Сфинкс», «Эйфелева башня».
О нет…
Я угодила в Лас-Вегас.
Почувствовав дрожь, я побежала в ванную комнату к раковине, где меня и вырвало.
Дрожь прошла. Я побрызгала на лицо водой. Господи Боже мой, я находилась в четырехстах милях от дома и не помнила, каким образом здесь очутилась. У меня было сильное похмелье, хотя на вечеринке я выпила всего два стакана вина. Взглянув в зеркало, я подумала, что у меня такой вид, будто я проиграла в схватке с парикмахером-психопатом. Мало того, надо мной потрудился и безумный дизайнер. На мне была тенниска с надписью «Срочный доступ сексуально озабоченным».
Вернувшись в спальню, я поискала глазами свои вещи. Платье аккуратно висело на спинке стула, туфли стояли под ним, сумочка лежала на сиденье. Я с беспокойством заглянула в нее — содержимое, слава Богу, было на месте.
Я решила немедленно убраться отсюда. И первым делом снять дурацкую тенниску, если это возможно осуществить, не оторвав головы.
В двери щелкнул ключ. Я замерла. Вошла Джакарта Ривера. Она принесла картонную коробку с кофе, соком и рогаликами. У меня вновь застучало в висках.
— Что вы со мной сделали? — спросила я.
Джакарта протянула мне стакан апельсинового сока.
— У вас сильное обезвоживание организма. Попейте.
— И не подумаю. Вы меня отравили.
— Это не я.
Я взяла одежду со стула и поплелась в ванную, чтобы переодеться. Джакарта сунула мне в руку пузырек с аспирином: