Выбрать главу

По крыше загрохотали поспешные шаги.

— На соседней колокольне ее нет. Вот дерьмо. Значит, она где-то здесь.

— Может быть, упала за ограждение? — предположил Атли.

Я почувствовала, что у меня волосы встали дыбом.

— Если она и упала, то улетела как стриж, — помолчав, сказала Лопес.

— Ну и черт с ней. Идем отсюда, — предложил Атли.

— Нет, ты подумай, Уин. Она не могла прошмыгнуть мимо нас. Прячется где-то здесь.

— Ты хоть когда-нибудь признаешь, что не права, Черри? Пошли. Мики разъярится, как собака, если мы ее не найдем. После того что произошло в Лас-Вегасе, он не слишком нам доверяет.

— Не доверяет? А почему тогда на этой верхотуре оказались именно мы?

— Потому что он пахан, склонный к садизму. Мне наплевать на то, как сильно он разъярится. В конце концов, так бывает каждый раз. Но главное то, что он нам платит.

Тишина.

— Все это однажды лопнет как мыльный пузырь. Это я точно знаю, Уин.

— Возможно, это коснется только Мики.

— Это коснется нас всех. Этим занялось ФБР, блин. Они скоро поймут, что такое «Сегвей».

— Всего несколько дней, и амба. Мы достанем Блэкберна и сможем убрать остальных. А уж потом прямым путем в Канкун.

— Собираешься на пляж? Думаешь, мексиканским девушкам нравятся толстопузые парни?

— Заткнись, кому говорят! Хрен с ней, с Делани. Займемся физиком.

Я догадалась, что Атли имеет в виду Адама.

Tea положила головку мне на грудь и сомкнула веки.

— Ладно, пойдем, — сказала Лопес.

Волна облегчения окатила меня теплом. Я перевела дух. Теперь оставалось только дождаться, когда они исчезнут.

И в этот момент зазвонил сотовый.

— Это у тебя? — хором воскликнули Атли и Лопес.

Телефон был у меня. В заднем кармане шорт. Доставать его, выключать не имело смысла: тайное стало явным.

Я рванулась к вентиляционному окну, моля Бога, чтобы пол подо мной не рухнул. Проснувшаяся Tea заплакала. Дверка распахнулась.

— Здесь! — торжествующе крикнул Атли.

Я прибавила ходу.

— Подвинься, Уин. Пусти меня!

— Не мешай!

Я оглянулась. Лопес и Атли боролись за право первыми войти в помещение. Телефон не умолкал. Tea продолжала реветь. Я схватила девочку под мышку и понеслась к окну.

Позади громко застучали шаги. Бандиты торопились свершить свое грязное дело.

Я достигла окна, присела, выбила ногой решетку, которая со звоном упала на крышу, и выглянула в окно — черепичная крыша кое-где поросла мхом. Я поняла, что нынешний вечер мне не пережить, ибо если меня не убьют Артли и Лопес, то это сделают Ники и Карл.

Я пролезла в окно и двинулась к краю крыши, мысленно уговаривая себя на гибельный прыжок. Остановившись у края, осторожно глянула вниз. От крыши шел контрфорс — толстая опора из необожженного кирпича. Наклонная поверхность контрфорса напоминала скат горки на детской площадке. Скат был очень крутой, но все же давал шанс уцелеть. Я села на край крыши и спустила ноги.

— Ну, малышка, держись, — сказала я, крепко обняв Tea.

Я поставила ступни на контрфорс, оттолкнулась и заскользила вниз. Ступни подскакивали и неприятно шуршали, нагревались, комкалась блузка, шорты, а штукатурка царапала мне открытые участки кожи.

Ухоженный газон приближался, приближался слишком быстро.

Я ударилась о траву, сгруппировавшись, как заправская экстремалка, и покатилась, стараясь обезопасить Tea. Потом я с трудом поднялась на ноги. Мы оказались в садике, окруженном высокими стенами. Tea горько плакала.

Сверху раздался крик Лопес. Я, быстро оглядевшись, увидела открытую дверь и устремилась к ней. За дверью была ризница. Я услышала, как Лопес шлепнулась на землю, и пересекла ризницу бегом. В итоге я очутилась около алтаря. Здесь меня настигла испанская брань — это Лопес шла по моим следам. Трусоватый Атли, надо полагать, топал вниз по лестнице колокольни, чтобы поймать меня у выхода из церкви. Я быстро прошла между рядами скамеек и крадучись вышла через боковую дверь.

Кладбище. Я побежала между старыми надгробиями. Вскоре показались ворота, увенчанные черепом и скрещенными костями. Tea пронзительно завизжала. Я выскочила из ворот и помчалась по направлению к улице.

Обогнув лестницу у главного входа в церковь, я припустила к приходской конторе, у которой толпился народ. Мельком я увидела грузную фигуру в черном. Это был Атли.