— Как ей удалось уговорить мужа?
— Она сказала, что мы с вами резвимся в ванне. Освободите меня, черт побери.
Я еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. Тейлор оказалась умнее, чем я думала.
— А чем она объяснила собственное присутствие в моем доме?
— Сказала, что пришла за одеялом.
Я посмотрела на кровать. Бабушкиного одеяла и след простыл. «Ну, Тейлор!»
Ван Хьюсен вдруг часто задышал и стал похож на мелкого зверька. Я в ответ пощелкала ножницами.
— Поговорим? — предложила я.
Он заметался.
— Развяжите меня, иначе ваши действия будут квалифицированы как захват заложника.
— Правильно, — согласилась я, вздохнув. — Давайте вызовем группу освобождения заложников. Я живо представляю себе, как они сейчас спускаются по канатам с вертолета, вышибают ногами окна, связываются по радио со своим командованием: «Куонтико, у нас проблема. Дейл оказался плохой лошадкой».
Ван Хьюсен скрипнул зубами и зажмурился.
— Лучше подведем итог. — Я подняла с пола кусок кабеля и приготовилась его резать. — Я обнаружила, что мой дом оборудован камерами наблюдения. — Щелк ножницами. — Что федеральный агент при исполнении служебных обязанностей использовал мою кровать для разыгрывания в лицах известной сцены состязания ковбоев в Калгари. — Щелк. — Что этот агент предоставил в распоряжение постороннего лица свое табельное оружие. — Щелк.
Ван Хьюсен открыл глаза:
— Вы не имеете права…
Я расхохоталась. У него задрожали губы.
— Более того, — я отрезала следующую частицу кабеля, — информация, получаемая с помощью камер наблюдения, по халатности этого агента поступала к лицам, замешанным в преступлении.
— О Боже, кто, кто эти лица?
Я наклонилась к нему:
— Оставьте Джесси в покое.
— Но он проходит по делу.
— Вы знаете, что он не виновен ни в одном из приписываемых ему преступлений.
— Я не могу…
— Неужто? А прелюбодействовать в моей постели с замужней женщиной можете? А вторгаться в чужой дом без приглашения можете? — Я бросила остатки кабеля на пол. — Кто вам позволил использовать мой дом для любовного свидания?
— Тейлор. Она сказала, что к ней нельзя, потому что скоро придет муж.
— А слово «мотель» никаких ассоциаций у вас не вызывает?
— В командировочные не входят расходы на личные нужды…
Я глубоко вздохнула:
— Значит, и вам не до жиру. Джесси… перестаньте запугивать его, что тоже пустите по миру. Начните защищать от негодяев.
Ван Хьюсен уставился в потолок. Судя по тому, как у него раздувались ноздри, признать поражение он был неспособен. Скорее всего он размышлял над тем, как отомстить мне за переживаемое унижение.
— Дейл?
— Хорошо, — процедил он. — Блэкберн вне подозрений.
— Вы прекращаете все следственные действия против него? — уточнила я.
— Да.
— Прекращаете по-настоящему? Никаких уловок, никаких попыток воздействовать на него, прижав меня?
— Очень вы мне нужны!
— Нужна. Вы еще не представляете насколько.
— Ну уж нет. После сегодняшнего вечера я не хочу вас видеть. Никогда.
— А я хочу — например, для того, чтобы привлечь в качестве свидетеля по делу об электронном шантаже. Я могу увязать это дело с «Мако».
Он внимательно посмотрел на меня:
— Но как?
— Держите свое слово относительно Джесси, и я скажу вам.
— Да-да, ладно.
— Дейл, я видела все, что здесь происходило, на экране компьютера. Я зафиксировала картинки и послала по ряду адресов. Эти адреса в системе электронной почты имеют такие концовки, как «ВМС точка воен.», «ЦРУ точка правит.»…
— Нет, вы этого не сделали.
Да, я этого не сделала, но просвещать Дейла на сей счет не стала.
— Не помню, правда, отправила я эти картинки Эду Юджину Боггзу или повременила.
Я наградила его обворожительной улыбкой и полюбовалась, как он кусает губы.
— Будьте здоровы, Дейл.
И я освободила его от пут.
Глава 29
Когда ван Хьюсен, застегнув запонки и поправив перед зеркалом галстук, стремительно покинул мой дом, я в изнеможении упала на диван и принялась подсчитывать количество бумерангов. Сколько же я задела людей, способных нанести ответный удар?
Кроме ван Хьюсена первыми пришли в голову Кенни и Мери Дайамонд. Потом я подумала о Джакарте и Тиме. Я так и не могла понять, какое место они занимают во всем, что со мной происходит, но они выползли из всех щелей.
Мои размышления прервал огонек автоответчика. Звонил Адам.
— Эван, пожалуйста, это крайне необходимо. Мне нужно… В общем, позвони, пожалуйста. Я попробую дозвониться тебе на сотовый.