Но самый главный сюрприз ожидал нас уже в сумерках. С «Коверли» (ведущий траулер) передали сигнал:
«Ожидаемое время прибытия в Гибралтар 7.30/07. При входе в гавань форменное обмундирование обязательно. Пленных встретит эскорт».
Слово «пленные» потрясло всех без исключения. Мы спешно просемафорили вопрос Дугу, но он ничего не знал. Тогда мы попытали счастья на 240-м – там тоже оказались в неведении, но запросили моторный катер в соседней колонне. В конце концов через пятые руки мы выяснили, что Чарльз Джеррам на 667-й и Том Фуллер на 654-й (два дог-бота в конце правой колонны) подобрали уцелевших моряков с немецкой подводной лодки в ночь нападения на 657-ю. Вот, значит, почему мы заметили прожектора в ту ночь, догоняя конвой. Это моряки с дог-ботов искали людей в воде. Но кто потопил эту лодку?
На следующий день мы выяснили, что полной ясности в этом деле нет. Траулер «Коверли», оборудованный асдиком, после установления контакта с подводной лодкой бросился в атаку. Он вполне мог протаранить субмарину. Но с другой стороны, из воды выловили уцелевших немецких моряков с двух подводных лодок, утверждавших, что их субмарины столкнулись друг с другом. Что ж, такова цена охоты стаями.
Тем не менее адмиралтейство приписало одно потопление тарану траулера, а другое – атаке с воздуха. Последнее в условиях темной ночи представлялось крайне маловероятным.
Как бы то ни было, а поднятые на борт 667-й немцы оказались чрезвычайно полезными. Один из них оказался первоклассным поваром и даже умел печь очень вкусный хлеб. К концу путешествия немцы уже были на короткой ноге с британскими моряками.
Ночью мы впервые за семь суток, проведенных в море, увидели землю. Сначала это было только бесформенное темное пятно слева по курсу. Вскоре показались огни нейтрального Танжера – после привычного затемнения британских городов сверкающий огнями ночной город показался сказочной страной. На рассвете почти вся команда высыпала на палубу. Всем хотелось увидеть Средиземное море. Прямо перед нами всходило солнце, и наш путь пролегал по ярко освещенной дороге, ведущей не только к солнцу, но и в древнейшее на земле море. Слева по борту уже появился Гибралтар и знаменитая скала – огромная, угрожающая.
При нашем приближении от берега отошла небольшая флотилия катеров портового флота и направилась к нам. Один подошел к нам, и на борт поднялся очень молоденький офицер, которому предстояло выполнить функции лоцмана. Едва обменявшись с ним рукопожатиями, мы почувствовали новую, особую атмосферу. Юный младший лейтенант носил белый головной убор, и почему-то именно этот факт показался нам самым примечательным. Мы прибыли на место! Здесь был другой флот, нам предстояла другая работа, поэтому следовало забыть на время о прошлом и сконцентрироваться на будущем.
– Доброе утро, сэр. – Он поприветствовал Корни. – Добро пожаловать на Средиземноморье. Как прошел рейс?
Ужасно, – проворчал Корни. – Но это все ерунда. Лучше скажите, какова здесь обстановка. Мы не имели возможности слушать ВВС. Что тут происходит?
Лейтенант вытащил из внутреннего кармана сложенную газету.
– Я так и думал, что вы будете интересоваться, поэтому принес сегодняшнюю газету.
Корни пробежал глазами заголовки. «Начинается большое отступление. Африканский корпус готовится к эвакуации из Туниса».
Мы молча переглянулись. Так и есть! Мы опоздали!
Глава 4. СОБАКА И КОСТЬ
По пути в гавань мы получили довольно много информации к размышлению. Собаки,[4] прибывшие месяцем раньше (главным образом из 19-й и 32-й флотилий), успели хорошо поработать и завоевали отличную репутацию. Но за это им пришлось заплатить дорогую цену. Командир соединения, лейтенант королевского флота П. Ф. С. Гаулд, кавалер ордена «Крест за боевые заслуги», был убит, а его канонерка номер 639 после серии блестящих побед затонула. Стюарт Гаулд был известен как один из лучших командиров канонерок в Дувре, и его потеря стала чувствительным ударом и для всего прибрежного флота, и для нас. Все, знавшие этого храброго офицера, высоко отзывались о его профессиональном мастерстве и личной отваге.