– Подготовительный флаг пять, – донесся искаженный некачественной связью голос.
Пик тут же передал предупреждение артиллеристам:
– Будьте готовы открыть огонь на красный-3–0! Будем поворачивать направо.
На расстоянии 200 ярдов 640-я выполнила поворот вправо и увеличила скорость.
– Флаг пять! – раздался крик.
Пик вдавил кнопки зуммеров артиллеристов, и обе лодки открыли огонь.
А как мгновенно изменился характер 658-й! Из спокойной, слегка меланхоличной домашней кошечки она превратилась в дикую, разъяренную тигрицу, атакующую невидимого врага!
Начавшийся шум меня ошеломил и оглушил. Грохот наших орудий долетал до древних стен Аволы и, отразившись, возвращался обратно, подавляя все мысли и чувства своей интенсивностью. На таком расстоянии, имея перед глазами большую и совершенно неподвижную цель, промахнуться было невозможно.
Мы видели, как 6-фунтовые заряды ударяли в стены, каждый поднимал облако дыма и пыли, так же как и длинный язык оранжевого пламени. Пом-пом и эрликоны тарахтели беспрерывно, трассирующие снаряды образовывали в темноте светящуюся дорожку, ведущую к цели.
Первый заход длился около двух минут, затем мы резко повернули направо, чтобы лечь на обратный курс. К этому времени береговой гарнизон уже проснулся – на берегу неуверенно заговорили пулеметы. Командир соединения, памятуя о необходимости избежать повреждения лодок, приказал немного увеличить расстояние и снова открыть огонь. Теперь у эрликонов появилась конкретная цель – источники пулеметного огня на берегу, и очень скоро все, кроме одного, замолчали. Заход был почти завершен, когда со стороны берега над нашими головами пролетел первый тяжелый снаряд и шлепнулся в воду с перелетом ярдов в двести, подняв внушительный фонтан воды.
На корме 640-й сразу же замигала сигнальная лампа – нам передавали «I». Сопровождаемая ревом двигателей, 658-я понеслась за 640-й на скорости 24 узла, периодически виляя то влево, то вправо, чтобы не дать противнику прицелиться.
Через три минуты мы остановились и принялись обозревать в бинокли Аволу. Видимым результатом нашего обстрела стали пожары, видневшиеся в нескольких местах на берегу. Но наши орудия и артиллеристы получили боевое крещение, и это было значительно важнее, чем сомнительный ущерб, нанесенный островному морскому курорту.
Через несколько дней около 12.30 я увидел Пика, возвращавшегося с базы на дгазе Джо. Я подошел к трапу и поприветствовал командира.
– Найди Пика и приходи вместе с ним ко мне в каюту, Ровер. И захватите с собой, пожалуйста, бутылку и три стакана.
В каюте нашего командира могли разместиться как раз трое. Пик и я уселись на крошечный диванчик, а Корни устроился за рабочим столом. Когда мы наполнили стаканы, Корни сказал:
– Это будет Сицилия, парни, и всего лишь через пару дней. Флот вторжения будет самым большим в истории.
Глава 6. СЖАТИЕ ПРУЖИНЫ
Я заглянул в свой стакан, потом поднял глаза на Корни. Мои мысли пребывали в полном смятении. Мне не с чем было сравнивать, поэтому я никак не мог представить себе масштабы предстоящей операции. Значительно больше меня занимал вопрос собственного участия в ней. Справлюсь ли я? Как буду чувствовать себя в настоящем деле? Именно оно мне предстояло. Как бы там ни было, хорошо, если я через много лет смогу заявить: «Я был на Сицилии».
Пик оказался куда более прагматичен.
– Каково будет наше участие в операции?
– Наша флотилия станет защитным экраном против вражеских торпедных катеров во время высадки, а ночью будет патрулировать Мессинский пролив. И здесь возникает немаловажный вопрос: как долго мы можем действовать в отрыве от базы? Они хотят, чтобы мы оставались днем вблизи берега, а ночью осуществляли патрулирование до тех пор, пока не будет взят порт, из которого мы могли бы работать. Бобби Аллан готов переместить свою мобильную базу, как только появится возможность, а топливо мы будем получать с танкеров вблизи берега.
Пик сжал губы и глубоко задумался. Механическое оборудование дог-бота было необычайно сложным, тем более учитывая небольшие размеры лодки. Четыре главных двигателя с их системой радиаторов и оборудованием для подачи топлива, два вспомогательных двигателя, работающие постоянно. А еще есть две замысловатых электрических цепи, радар, радиорубка, орудийные башни, приводимые в движение гидравликой от главных двигателей… Все это периодически ломалось, а выход из строя даже одного из перечисленных компонентов был чреват для лодки крайне неприятными последствиями. Чтобы все это безотказно работало, требовалось высочайшее мастерство и изрядный опыт механиков, которым придется выкладываться, как говорится, по полной программе. Все это не могло не вызвать сомнений, но все же у нас было одно утешение.