Уставший пес быстро задремал…
Проснулся Кантор от шума автомобиля. Кругом темнота, лишь на стене дома горела одинокая лампочка. И тут же он услышал голос хозяина, который приближался к нему.
– Одну минутку, товарищи! Я возьму Кантора и поедем!
– Ты собираешься и пса тащить за собой? – усмехнулся тот, у кого был хриплый голос.
– Ночью он нам как раз может пригодиться, – ответил Чунати.
– Уж не испугался ли ты, случайно?
– Черта с два испугался. – Чунати выпустил Кантора из конуры. – Ну, пошли, Кантор. Нам с тобой и четырех дней на подготовку не дали… Что бы они делали без нас с тобой?… Наверное, так ни одного шпиона и не поймали бы…
– Ну скоро вы там? – раздался снова хриплый голос.
– Идем! – ответил Чупати.
– Дорога каждая минута. И так потеряно целых два часа.
Во дворе полиции стояла военная машина-вездеход. При виде машины сердце у Кантора забилось быстрее: он всегда нервничал, когда его поднимали посреди ночи.
– Ого! – удивился лейтенант с хриплым голосом. – Да это не собака, а целый теленок!
«Сам ты теленок», – со злостью подумал Чупати, а вслух сказал:
– Вы садитесь вперед, товарищ лейтенант, собака будет около меня.
Чупати полез на заднее сиденье. Подождав, пока хозяин усядется, Кантор сел рядом.
– Поехали! – приказал шоферу лейтенант. Кантор прижался к хозяину, и тот обнял его за шею. Чупати решил завязать беседу с этим лейтенантом.
– Когда он перешел? – задал он вопрос.
– Кто перешел? – Лейтенант оглянулся на старшего сержанта. – А, нарушитель границы? Пограничный патруль обнаружил его следы в двадцать три часа.
– Не очень-то вы торопитесь, – заметил Чупати. – Сейчас уже четверть второго. Хорошо еще, что вспомнили о собаке не две недели спустя.
– А что тут такого? – спросил лейтенант, не уловив в голосе Чупати насмешки.
– Нарушитель за три с половиной часа далеко мог уйти. Что у вас, радио нет, что ли?
– А что я мог сделать? – ответил лейтенант. – Чтобы выпросить вас с собакой, понадобилось специальное разрешение.
Шофер гнал машину на большой скорости. На поворотах Чупати с Кантором бросало из стороны в сторону.
– Нельзя ли поосторожней на поворотах? – попросил Чупати шофера. – Кантор не любит такой езды.
Шофер рассмеялся, а лейтенант сказал:
– Давай, давай, гони!
Шестьдесят километров проехали за пятьдесят минут. Последние километры ехали, вернее, взбирались на холм но полевой дороге. На вершине холма располагалась небольшая деревушка, в ней шило всего человек пятьдесят. Раньше жителей было больше, теперь поразъехались. Многие переселились в более спокойные районы. В селе было восемь ребят-школьников. Полукругом село охватывала государственная граница.
Погранзастава располагалась на поросшем лесом противоположном склоне холма.
– Сколько человек сможете выделить нам? – спросил лейтенант у дежурного по заставе.
– Двоих…
– Маловато. Ну ничего. Рация у нас есть.
Кантор из машины не вылезал. Он внимательно рассматривал незнакомую ему местность, освещенную тусклым светом луны. Предметы отбрасывали большие причудливые тени. В воздухе смешалось множество различных запахов. Временами Кантор вскидывал вверх голову. Пес явно нервничал, как и его хозяин.
«Что будет, если Кантор вдруг потеряет след или ошибется?» – думал Чупати. И, наклонившись к Кантору, тихо, чтобы не услышал шофер, сказал:
– Ну, Кантор, не подведи.
– Вылезайте! – скомандовал лейтенант. – Дальше пойдем пешком.
Водитель забрал из машины рацию, надел ее себе за спину, связался с начальством.
Гуськом пошли по лесной тропинке. Впереди шел один из пограничников. Минут через двадцать вышли к оврагу.
– Вот здесь обнаружены следы, – тихо сказал пограничник.
Чупати посмотрел на проволочное заграждение, по ту сторону которого, как ему казалось, жили уже совсем не такие люди, как здесь.
Лейтенант включил карманный фонарик и нашел на мягкой земле отчетливые следы ботинок.
– Это и, есть след? – спросил Чупати.
Пограничник кивнул.
– Ну вот теперь посмотрим, на что вы способны, – сказал лейтенант Чупати.
Чупати прутиком измерил длину и ширину следа, сунул прутик в карман. Пристегнул к ошейнику Кантора поводок. Пока Чупати замерял размеры следа, пес уже обнюхивал следы. Когда же хозяин подал ему команду, Кантор, сделав еще несколько глубоких вдохов, поднял голову.
– Почему он стоит на месте? – полюбопытствовал лейтенант.
Кантор старался запомнить запах следа. Когда же хозяин еще раз произнес слово «Ищи!», пошел по следу.
Луна скрылась за тучами, и лейтенант включил фонарик. Под ногами шелестела прошлогодняя листва.
Кантор пошел быстрее и скоро свернул с тропинки, стал спускаться по склону холма. Люди следовали за ним. Обогнув погранзаставу, они километра три шли лесом, потом спустились в долину.
– А этот тип, видимо, неплохо знает здешние места, – заметил Чупати, с трудом переводя дыхание от быстрой ходьбы.
Дойдя до небольшого ручейка, Кантор вдруг остановился. Ручеек тихо журчал. По виду Кантора хозяин понял, что нужно перебраться на другой берег ручья.
Чупати отпустил поводок и скомандовал:
– Прыгай!
На противоположном берегу ручья Кантор несколько секунд бегал то вправо, то влево. Чупати посветил фонариком: несколько глубоких следов отпечаталось у самой воды.
– Пошел кверху, – заметил старший сержант и показал Кантору направление, куда скрылся преступник.
Они прошли метров сто и натолкнулись на заболоченный участок. К счастью, он скоро кончился, и почва под ногами снова стала сухой. Кантор тщательно обнюхивал землю, но никак не мог напасть на след.
– Бандит ловко провел нас! Назад! – скомандовал Чупати.
Вернулись к тому месту у ручья, где отчетливо виднелись следы. Кантор внюхался в них.
– Ищи, Кантор, ищи!
Кантор побежал вниз по течению ручья и вскоре снова напал на след. Чупати торопил солдат, чтобы они не отставали. Где-то неподалеку раздался паровозный гудок. Чупати жестом подозвал пограничников и узнал, что до ближайшей железнодорожной станции четыре километра. Посмотрел на часы: стрелки показывали пять минут четвертого.
– Когда будет первый утренний поезд? – спросил Чупати.
– Примерно в половине пятого, – ответил один из пограничников.
Внизу из-за склона холма показался дымок паровоза.
«Опоздали», – мелькнула догадка у Чупати. Но он тут же успокоился, так как прошел не пассажирский, а товарный поезд. Тропка вела к железнодорожному полотну, возле которого протекал ручей. У ручья Кантор снова напал на след и дал знать об этом хозяину, радостно завиляв хвостом. Слева виднелась сторожка железнодорожника, справа на путях стоял товарняк.
– Сообщите в центр по радио, чтобы на соседних железнодорожных станциях обратили внимание на незнакомца, – сказал Чупати радисту.
Догнав Кантора, Чупати снова пристегнул к его ошейнику поводок, так как пес рвался к домику железнодорожника. Обежав небольшой двор, Кантор остановился перед дверью. Чупати прижался к стене сторожки и, вытащив из кобуры пистолет, одной рукой нажал на дверную ручку. Кантор с рычанием бросился внутрь.
– Руки вверх! – крикнул Чупати, ожидая, что вот-вот может раздаться выстрел. Но выстрела не было.
Через секунду из сторожки вышел Кантор, держа в зубах тряпку, похожую на носовой платок. Он положил ее к ногам хозяина.
Из сторожки донесся тихий стон. Чупати быстро вошел туда и тут же раздался его голос:
– Ко мне!
На полу лежал привязанный к стулу железнодорожный обходчик. Он был в одном нижнем белье. Чупати ножом разрезал веревку, которой бедняга был привязан к стулу. Пограничники обошли снаружи сторожку. Кантор сидел в углу и наблюдал, как хозяин приводил в чувство обходчика.
– Ну, ну, очнитесь, – тряс беднягу Чупати.
Тем временем в сторожку вошли лейтенант и машинист с товарного поезда, стоявшего на путях.
– Господи, что это с дядюшкой Лайошем? – спросил машинист.