— Да, дорогая, — Ансеис провел жену к столу и помог сесть в кресло. — Граф Камулодунский делает нам честь и просит руки нашей дочери для своего младшего сына.
— Мы счастливы породниться со столь славным родом, — приветливо улыбнулась Аннаура графу, почти слово в слово повторив ответ мужа.
Гловеру вновь стало стыдно за свою реплику насчет того, что барон решает столь важные дела вместе с супругой, он понял, что если б ответ на его предложение был отрицательным, баронесса об этом предложении просто не узнала бы.
— Мне сказали, что ты захворал, дорогой? Что случилось? — с интонациями, свойственными только горячо любящим женам, спросила Аннаура у Ансеиса.
— Ничего страшного, — ответил барон. — Просто приступ хандры. Ты знаешь, что на меня накатывает время от времени. Граф и сэр Бламур — лучшее лекарство против этой болезни.
— Каждый раз после подобного приступа, — вздохнула баронесса, — ты садишься на коня и отправляешься искать приключения.
«А я остаюсь в замке, — повис в воздухе не высказанный ею упрек, — и жду, когда ты вернешься, вздрагиваю, услышав о незнакомом путнике у ворот, опасаясь дурной вести». Что ж, подумал Гловер, такова участь почти всех рыцарских жен. Кроме разве что жены сэра Бламура, сенешаля Рэдвэлла, редко когда выбиравшегося из неприступного замка больше чем на несколько дней.
— В этот раз приключение будет приятное, дорогая. Может, ты помнишь, а я совсем запамятовал, что король Этвард решил устроить в Рэдвэлле пышные торжества по случаю пятнадцатой годовщины той битвы. Одним из главных украшений праздника должен стать рыцарский турнир…
— Да, — подтвердил сэр Бламур. — Сэр Радхаур, граф Маридунский, согласился стать одним из зачинщиков турнира.
— Сэр Гловер, — продолжал барон, — передал мне просьбу короля Этварда, скрестить в дружеском поединке копья с одним из зачинщиков того, пятнадцатилетний давности, турнира. В живых остались только сэр Ковердейл и граф.
— И ты, конечно, выбрал графа, — не то спросила, не то констатировала Аннаура, посмотрев на гостя, и в глазах ее блеснули искорки.
— Конечно, баронесса, — улыбнулся Гловер.
Ансеис сделал большой глоток из кубка, встал и прошел вдоль стены, словно принимая решение.
— Сэр Бламур, сэр Гловер, — наконец произнес он. — Передайте от моего имени герольдам, что я не только приму участие в показательном поединке с сэром Гловером, графом Камулодунским, но и выйду против зачинщиков турнира на общих основаниях. Раз уж представился столь редкий случай, хочу скрестить копья с сэром Радхауром.
С самим наследником Алвисида! Сумасшедшая мысль только что пришла в голову барона, но она ему очень понравилась.
— Что ж, — усмехнулся в усы сэр Бламур, — за такой поединок стоит выпить.
— Как я сам об этом не подумал, бычья требуха! — хлопнул себя ладонью по лбу граф. — Просто привык, что сам всегда среди зачинщиков. Да, я тоже приму участие в турнире на общих основаниях! Сэр Бламур, вы можете перечислить остальных зачинщиков? Я просто не интересовался этим…
Видя, с какой готовностью старый сенешаль собрался не только перечислить зачинщиков предстоящего турнира, но и все совершенные ими подвиги, а также упомянуть о сильных и слабых сторонах прославленных бойцов, и по опыту зная, что это, доставляя удовольствие всем троим, затянется надолго, баронесса встала:
— Если вы не возражаете, я покину вас. Давно не видела своего мальчика, он остался в моих покоях и ждет меня.
Барон проводил ее до дверей, шепнув ей на прощанье, может, что-то важное, а может, очередное: «Я люблю тебя».
Сэр Бламур со знанием дела рассказывал детали предстоящего турнира, и, слушая его ровный голос, потягивающий тягучий эль барон Ансеис, некогда бывший Хамраем, магом, достигшим высшей степени могущества — тайлорса, живущий больше двухсот лет, с самих времен Великой Потери Памяти, совершенно забыл о предстоящем сегодня грандиозном магическом событии — Большом Параде Планет. Он, конечно, догадывался, что это событие уже привело в движение все магические силы мира, он знал, что все маги, даже начинающие, давно готовятся, но он, барон Ансеис, не хотел иметь к этому никакого отношения. И не имеет. Он — рыцарь и готовится к не менее грандиозному событию в его жизни: королевскому рыцарскому турниру. Для себя он уже решил — королевой турнира должна стать его дочь, Аннаура-младшая, теперь уже почти невеста. И она наденет на себя цветочную корону, потому что победителем турнира, как и пятнадцать лет назад, станет он.
Время в дружеской беседе бежало незаметно, слуги принесли обед, сенешаль замка пришел за распоряжениями, и барон еще раз подтвердил, что не выйдет к заморским рыцарям, но желает, чтобы их приняли как самых дорогих гостей.
— Да, Ансеис, — сказал слегка захмелевший граф, — мало того, что за тобой слывет слава отважного воина и непобедимого турнирного бойца, мало того, что ты отхватил себе первую красавицу в жены, так ты еще отгрохал себе прекрасный замок.
— Почти как Рэдвэлл, — подтвердил сэр Бламур.
— Лучше, — улыбнулся барон. — Я внимательно изучил все планы Рэдвэлла и на его основе построил свой, внеся весьма значительные усовершенствования.
— Кстати, как ты его назвал? — поинтересовался Гловер.
— Пока никак, — усмехнулся барон. — Да как бы не назвал, все равно в народе прозовут по-своему.
— Ты хочешь сказать, Ансеис, что у тебя лучший в Британии замок? — обиделся Бламур.
— Нет, — возразил барон, — во всем мире.
— У него, видите ли, все лучшее в мире, бычья требуха! — рассмеялся Гловер. — Но я знаю, что у меня лучше, чем у тебя, барон!
— И что же? — спросил хозяин замка.
— Мой оруженосец! — победно воскликнул граф. — Уж этого-то, бычья требуха, ты отрицать не будешь?
— Почему не буду? — улыбнулся барон. — Мой оруженосец вряд ли уступит твоему на сегодняшний день. И даже превосходит.
— Но мой оруженосец — твой сын, — удивился граф.
— Я не дошел до той степени умопомрачения, чтобы считать себя лучшим в мире во всем, — улыбнулся барон. — Я еще не терпел поражений на турнирах? Возможно, это произойдет в ближайшем времени, граф, и ваше копье сокрушит меня с коня. У меня самая лучшая в мире жена? Да, конечно, для меня она самая лучшая, но другой рыцарь также уверен, что лучше его любимой никого нет. Мой замок лучший в мире? Это реальность, я учел все находки Рэдвэлла и множества других замков в Европе и Азии, которые осматривал лично, я выписал лучших специалистов, которых только мог найти… Но пройдут годы, может быть столетия, и где-нибудь возведут замок, рядом с которым мой покажется собачьей конурой. И я отнюдь не считаю, что Отлак самый великий рыцарь, к тому же он еще не посвящен. Хотя, конечно, как любой отец, я горжусь им.
— И все равно считаешь, что твой оруженосец лучше?
— Да, — уверенно кивнул барон.
— Какого же он рода? — спросил заинтригованный сэр Бламур.
— Он незаконнорожденный сын и не знает своего отца, — честно ответил барон. — Впрочем, мы можем сами убедиться, кто лучше, да и выйти на свежий воздух не помешает. Пойдемте, друзья, прогуляемся.
Барон отдал необходимые распоряжения. Никуда не торопясь, рыцари завершили обед и, ведомые бароном, отправились на задний двор огромного замка, где было отведено место, необходимое для рыцарских упражнений.
Отлак, старший сын барона, поклонился отцу и сопровождающим его рыцарям. Он уже был в доспехах, со шлемом в руке, один из слуг держал за поводья снаряженного для боя коня, другой — щит и копье Отлака. В дальнем конце площадки, также возле коня и также с незащищенной пока головой, склонил голову в приветствии другой юноша, оруженосец барона.
— Места для настоящего разбега маловато, — скептически заметил Гловер.
— Маловато, но, бывало, приходилось довольствоваться и меньшим, — ответил барон.
— Бывало, — согласился граф.
— Сэр Бламур, не согласитесь ли вы взять на себя обязанности герольда, чтобы все было по правилам, — попросил старого сенешаля Ансеис. У него было превосходное настроение, и друзья вполне это настроение разделяли. — Пусть победит достойнейший!