Здесь происходит то же самое.
Если вы не боитесь и прежде перепробовали несколько препаратов именно для этих целей, вы сможете говорить неправду.
Наркотическое сознание - это не что иное, как способность управлять собой при определенном воздействии.
- Идите к черту,- сказал я.
Я решил прибегнуть к старому, испытанному способу добывания ответов: боль, угрозы и действие. Я так и сделал.
Я встал рано утром и приготовил завтрак, затем сделал старику стакан апельсинового сока и потряс егоза плечо.
- Какого черта!..
- Завтрак,- объявил я.- Выпей это.
Он выпил, мы пошли на кухню и принялись за еду.
- Сегодня море совершенно спокойное,- сказал я. -Думаю, я могу отправляться.
Он кивнул, доедая яичницу.
- Будешь неподалеку, заезжай, слышишь?
- Обязательно,- сказал я и действительно несколько раз останавливался у него, потому что он мне нравился. Он был забавный.
Мы проговорили все утро, опустошив три кофейника. Он был доктором медицины, когда-то имел большую практику. Однажды он извлек из меня несколько пуль и даже не поинтересовался, где я их получил. Он также был одним из первых астронавтов, но недолго. Как-то он рассказал мне, что его жена умерла от рака шесть лет назад. После этого он оставил практику и больше не женился. Он искал уединения и нашел его.
Хотя теперь мы и стали очень близкими друзьями, я никогда не рассказывал ему, что его компьютер обладает такими возможностями. Когда-нибудь я, возможно, и скажу ему об этом, поскольку он один из тех моих друзей, кому можно доверять. Но, с другой стороны, я не хочу, чтобы он был в курсе всех моих дел. Зачем беспокоить своих близких и заставлять их нести моральную ответственность за мои странные поступки?
Итак, я стал несуществующим человеком. Но для того чтобы стать тем, кем мне захочется, мне необходим был потенциал. Все, что мне требовалось сделать - это составить программу и ввести ее в Центральный компьютер через станцию. А затем мне нужны были средства к существованию. С этим было немного сложнее.
Мне была необходима работа, где бы мне всегда платили наличными. К тому же работа высокооплачиваемая, чтобы вести тот образ жизни, который мне нравится.
Это значительно сужало поле деятельности, и мне пришлось отказаться от большинства законных способов заработать деньги. Мне приходилось действовать на заднем плане, причем всегда в качестве наемной силы.
Я создал новую личность и ринулся в бой. Я занимался тем, о чем обычно болтают на досуге для развлечения и что для большинства является причудой. Жил я на борту «Протея», который в данное время находился в укрытии в одной скалистой бухточке на маленьком островке у побережья Нью-Джерси.
Я занимался дзюдо. Вы знаете, существует три школы дзюдо: Кокодон, или чистый японский стиль, Будо Кваи и система Французской федерации. Две последних школы во многом переняли правила первой, за одним исключением: они используют те же самые захваты, броски, замки и так далее, но в более адаптированном виде. Считается, что чистый стиль более приспособлен для нужд низкорослой монголоидной расы, где упор делается на скорость, быстроту реакции, ловкость, а не на силу. Теперь же базовую технику постарались приспособить к нуждам европеоидной расы. Разрешается применение силы и допускается, что техника борьбы может быть чуть менее совершенна. Что касается меня, то мне это очень подходило, потому что я высокий широкоплечий парень. Правда, меня можно застать врасплох из-за невнимательности. Если вы изучали школу Кокодон, вам может быть восемьдесят лет, а вы все равно будете в совершенстве владеть всеми приемами. Это потому, что требуются очень незначительные усилия; все дело в технике. Лично я полагаю, что когда вам уже за пятьдесят, вы все равно будете делать ошибки, поскольку силы уже не те, что были когда-то. Но, думаю, мне еще осталось пару десятилетий, чтобы держаться в форме. Я сдал на разряд нидан во Французской федерации, так что я не такой уж и лентяй. И я постараюсь остаться в форме.
В то время, когда я занимался спортом, я закончил курсы слесарей. Мне пришлось потратить недели на то, чтобы научиться вскрывать простейший замок. Это убедило меня, что, в сущности, самый действенный способ - взломать дверь, быстренько взять то, что вам нужно, и бежать ко всем чертям.
Надеюсь, что я не стал преступником. Некоторые становятся, а другие нет, хотя переступить грань очень легко.
Я изучил все, что могло понадобиться мне в будущем. И продолжаю изучать. Возможно, я так и не стал экспертом в какой-то области, исключая свой собственный образ жизни, но мне известно множество вещей, доступных только посвященным. К тому же у меня есть преимущество - я официально не существую.
Когда у меня становилось туго с деньгами, я отправлялся на встречу с Доном Волшем. Я знал, кто он такой, а ему ничего обо мне не было известно, и я надеялся, что и не станет известно. Я избрал его как свой modus vivendi.
Так прошло десять лет, и у меня не было причин жаловаться. Наверное, я сейчас даже лучше владею приемами дзюдо и радуюсь жизни, если не считать жучков и допросов с наркотиками.
Но это было частью моей работы, и я отсылал Дону открытку к каждому Рождеству.
Мне трудно было понять, догадались ли они, что я блефую. Они сказали, что у меня низкий индекс насилия. Значит, они имели доступ к моему персональному файлу в Центральном компьютере, а это, в свою очередь, означало, что мне предстояло вывести их из равновесия за оставшееся время, пока длился канун РУМОКО. Но будильник у моей кровати показывал пять минут седьмого, а в восемь мне заступать на вахту. Если они были обо всем осведомлены, они наверняка получили доступ и к вахтенному расписанию.
Именно этого момента я и дожидался целый месяц и вот теперь держал ключ к разгадке как раз в канун праздника РУМОКО. Однако если им было известно, сколько у меня на самом деле времени в запасе, чтобы разговорить их, они могут - и точно уж постараются - ничего мне не говорить. Мне совсем не хотелось оставлять их в своей каюте на весь день; единственной альтернативой было сдать их в Службу безопасности на корабле до того, как я заступлю на вахту. Это мне вовсе не улыбалось, поскольку я не знал, есть ли еще такие агенты на судне и кто они, и что они предприняли после того, как вопреки ожиданиям бомба в блоке Ж-9 не сработала. Если бы она сработала, пришлось бы перенести намеченную дату с 15 сентября.
Мне необходимо заработать свой гонорар. Это означало, что я должен отправить донесение. А ящик по-прежнему был пуст.
- Джентльмены,- произнес я, и мой голос доносился как бы издалека, а все рефлексы замедлились. Поэтому я постарался сосредоточиться, насколько это было возможно, и говорить медленно и осторожно.- Джентльмены, настал ваш черед.- Я развернул стул, сел и положил руку с пистолетом на спинку.- Прежде, чем что-либо предпринять, я хотел бы высказать свои предположения относительно вас.
Вы не правительственные агенты,- сказал я, переводя взгляд с одного на другого.- Нет. Вы представляете некое частное лицо. Будь вы агентами, вы бы, несомненно, смогли убедиться, что я действую не один. Вы прибегли к экстремальному допросу, но я полагаю, что вы гражданские лица, и вам не все в этом деле нравится. Поэтому я могу связать вас с попыткой диверсии на блоке Ж-9 вчера днем. Да, теперь мы можем открыто назвать это диверсией. Вам известно, что такая попытка была и что я знаю об этом, потому что я ремонтировал блок и он не сработал так, как было задумано. Что и заставило вас прийти сюда сегодня ночью. Здесь все ясно, и я даже не задаю вам подобных вопросов.