Дженнифер рассмеялась.
– Но если я вам мешаю, вы так и скажите, – посерьезнел Дэниел. – Я навязываться не буду.
И вдруг Дженнифер услышала, как будто кто-то негромко шепчет ей на ухо: «А вот и твой шанс. Не упусти его».
– Вы совершенно мне не мешаете, – сказала она.
И увидела, как ее улыбка зажгла ответный огонь в его глазах.
Овощи были куплены без проблем, а к ним еще ананасы, огромный торт-мороженое и французское шампанское. Дженнифер шутливо протестовала, когда Дэниел складывал все новые продукты в корзину, но он заставил ее замолчать одной-единственной фразой.
– Что, если сегодня я изменю собственным правилам и попробую навязаться к вам в гости? Мне же нужно сделать свой вклад.
Что Дженнифер могла ответить? Что она готова отказаться от любых гостей, лишь бы провести время наедине с Дэниелом? Или что она даже мечтать не смела о том, чтобы встречать Новый год с ним?
– Мы все будем вам рады, – просто сказала она. – Но, боюсь, вам будет у нас скучно. Там будут только мои родственники…
– Ваш жених? – мимолетом спросил Дэниел, делая вид, что внимательно рассматривает этикетку. – То есть друг… Элизабет мне о ком-то рассказывала…
– Нет, – рассмеялась Дженнифер. – У меня нет ни жениха, ни друга. Элизабет ошиблась. На празднике я буду в гордом одиночестве.
Дэниел просиял.
– Значит, мне точно у вас понравится.
Дэниел пошел дальше мимо рядов, заставленных разноцветными баночками, а Дженнифер ошарашенно смотрела ему вслед.
Он готов отказаться от праздника в своем доме ради скучного застолья с ее родственниками?
Она догнала его около кондитерского отдела.
– Дэниел, вы хоть представляете, на что себя обрекаете? Мама вывалит вам на голову всю историю нашей семьи, а дети будут шуметь так, что голова заболит.
– В Новый год голова болит не только от детей, – подмигнул ей Дэниел. – Лучше подскажите, что еще купить. Я вовсе не хочу быть обузой и нанести урон вашему праздничному столу.
Дженнифер ничего не оставалось делать, как повиноваться. Дэниел ловко лавировал с тяжелой корзиной между полок с едой, а Дженнифер лихорадочно вспоминала, что он любит… Свинину, запеченную в духовке, и корнишоны, большие греческие оливки и коньяк.
– Дженнифер, да вы мои мысли читаете, – удивился Дэниел, когда она недрогнувшей рукой принялась опустошать полки. – Как вам это удается?
Но Дженнифер только загадочно усмехалась. Она могла бы многое порассказать Дэниелу, поразить его, может быть, испугать…
Но зачем? Она с огромной радостью узнает все о нем еще раз.
На выходе из магазина, прижимая к груди пакет с мороженым, Дженнифер вдруг почувствовала небывалый прилив храбрости.
– Скажите, Дэниел… – Она остановилась и заглянула ему в глаза. – А вы точно уверены, что хотите провести праздник с… нами?
Дженнифер чуть было не сказала «со мной», но благоразумие удержало ее.
– Точно хочу, – кивнул он. – А вы? Вы точно не против, чтобы я присоединился к вам?
И тут Дженнифер уже не могла больше сдерживаться и подыскивать правильные слова.
– Я буду просто счастлива!
Наверное, впервые в жизни Элисон Купер потеряла дар речи, когда Дэниел с кучей пакетов переступил порог ее квартиры.
– Мам, ты же помнишь Дэниела Баркера? – бодро спросила Дженнифер, делая вид, что нет ничего странного в том, что муж Элизабет вдруг появился на пороге их дома. – Как ты смотришь на то, что он встретит Новый год с нами?
– Простите за навязчивость, – извинился Дэниел, – я понимаю, это так неожиданно… Я не хочу вас стеснять, но мне… мне очень хотелось бы провести праздник с вами.
– А… Элизабет тоже будет? – ошарашенно спросила миссис Купер.
– Элизабет не будет, – твердо сказал Дэниел.
Элисон посмотрела ему в глаза и решила больше не задавать никаких вопросов.
Это была самая чудесная новогодняя ночь в жизни Дженнифер. Дэниел был в ударе, и она узнавала в нем ту бьющую через край энергию, которая делала его центром любой компании. Миссис Купер была совершенно очарована им и воздерживалась от своих обычных нотаций. Дженнифер видела, как смеются ее обычно серьезные братья, как кокетничают с Дэниелом их сдержанные жены, как интересуется его мнением отец. За пару часов Дэниел стал своим в ее семье, и никогда праздники в доме Куперов не проходили так бесшабашно, задорно и весело.
После двенадцати они все вышли на улицу полюбоваться фейерверками. Дэниел заранее припас римские свечи и поджигал одну за другой к всеобщему удовольствию. Они играли в снежки и падали в сугробы, водили хороводы на Главной площади и ели домашние пирожки, которые запасливая Элисон прихватила с собой. Мужчины, пользуясь суматохой, укрылись от строгих женских глаз и с удовольствием распили маленькую бутылочку коньяка, которую извлек из своего внутреннего кармана все тот же Дэниел.