Очевидное отсутствие интереса осталось в силе, когда Люк прошёл через главное помещение и сел на табурет в конце бара возле музыкального автомата. Никто не смотрел в его сторону, даже бармен, чьё внимание было сосредоточено на старом романе в мягкой обложке. Тонкий том выглядел почти абсурдно маленьким, зажатым в его мясистой правой руке, его пожелтевшие страницы перелистывались большим пальцем, сильно прижатым к потёртым страницам книги. Его яркая обложка изображала типичную роковую женщину. Она держала пистолет и выглядела так, словно старалась не выпасть из своей одежды.
Люк прочистил горло и сделал голос выше громкости музыки, исходящей из музыкального автомата, который перешёл от Хэнка Уильямса к Уэйлону Дженнингсу.
- Кто-нибудь может мне помочь?
Бармен явно не реагировал на звук его голоса и продолжал смотреть на страницу перед ним, по крайней мере, ещё десять секунд. В тот момент, когда Люк собирался выразить некоторую степень недовольства, бармен завернул угол страницы, положил книгу на стойку и подошёл к Люку.
Это был высокий мужчина с широкими плечами, коротко подстриженными волосами с перхотью и круглым животом, который натягивал ткань его фланелевой рубашки. Его румяное состояние лица и опухший нос явно указывали на то, что он любил выпивать столько же, сколько любой из его клиентов. Он медленно повернул голову к Люку и хмыкнул, угол его рта ненадолго дёрнулся в том, что могло быть неохотной улыбкой.
- Ну, дерьмо. Это же Санта-Клаус! Какой для тебя яд, Санта?
- Двойной бурбон. Только для начала дай мне пива.
Бармен поднял бровь.
- Планируешь напиться в стельку?
- Ага.
- Тогда ладно. Какое пиво ты хочешь?
- “Pabst Blue Ribbon”.
- Понял.
Бармен открыл холодильник под барной стойкой и достал бутылку “Pabst Blue Ribbon” с длинным горлышком. Сняв крышку с бутылки и поставив её на стойку перед Люком, он начал готовить крепкий алкоголь.
Люк взял бутылку пива и сделал первый большой глоток, вздыхая и расслабляясь от удовольствия, пока холодный напиток спускался в желудок. Сделав ещё один глоток, он увидел, что алкоголики, сидящие на другом конце бара, наконец заметили его. Одним из них был толстый парень лет сорока. В этот холодный вечер он был самым молодым человеком в заведении, за исключением самого Люка. Его лицо было круглым и толстым, и он имел густые усы, что делало его похожим на порнозвезду из 70-х годов. Только жирную звезду.
Он ухмыльнулся, глядя в глаза Люку, и сказал:
- Лучше не напивайся, Санта. В конце концов, у тебя впереди долгая ночная работа.
Джентльмен, гораздо старше, справа от толстяка усмехнулся.
- Я должен быть уверен, что ты в состоянии кататься на санях. Не хочу получать сигнал: “Водитель этих саней в состоянии алкогольного опьянения”. - На этот раз его смешок был значительно громче. - Ты понял?
Люк сделал ещё один большой глоток пива.
- Я понял, - сказал он, снисходительно улыбаясь.
Хамство его особо не беспокоило. Вы не можете зайти в бар в канун Рождества, одетый в костюм Санты, и не ожидать услышать такие замечания, если только вы не полный идиот. И хотя Люк полагал, что множество неприличных прилагательных может быть точно использовано для его описания, “идиот” среди них не было. В своей жизни он сделал несколько ужасно плохих решений, но на самом деле он не был глупым. Его оценки в школе были средними, но это было не из-за недостатка ума. Это была проблема с вниманием. Он показывал свои результаты ежегодных стандартизированных тестов всегда выше среднего, они были достаточно хороши, чтобы он мог поступить в хороший университет. Конечно, он в конце концов ушёл из колледжа, но это было из-за того, что он не мог сосредоточиться на учёбе из-за своих проблем. Люк был умным парнем. Он всегда знал это.
Проблема была в том, что он просто ни о чём не рассказывал. С того снежного сочельника десять лет назад.
Бармен поставил виски на барную стойку.
- Ты платишь по ходу дела или хочешь открыть счёт?
Люк вытащил свой кошелёк, достал две смятых двадцатки и передал их.
- Дай мне знать, когда они закончатся, - oн постучал по пустой бутылке пива на столешнице бара. - О, и принеси мне ещё одну такую.