65
Таким образом, первое рассмотрение польской акции Советского Союза в правительстве Великобритании показало, что английские лидеры отвергли какие-либо шаги и даже заявле-
3. А.О. Чубарьянния, официально осуждающие советские действия. Они отвергли также решительные намерения Парижа.
Весь вопрос увязывался Лондоном с противостоянием Германии. Как мы видели, британский военный атташе даже находил преимущества новой демаркационной линии в плане возможно большей напряженности в советско-германских отношениях. Но в итоге и французы не пошли дальше словесной риторики и запроса объяснений о намерениях СССР.
Интересно сопоставить эти данные из британских и французских архивов с донесениями советских послов. Полпред в Париже Я.З. Суриц сообщал в Москву 20 сентября, что в МИД Франции готовится "вопросник", касающийся нейтралитета СССР. Полякам вчера "рекомендовали" воздержаться от каких-либо официальных шагов. Это было вызвано зондажем польского посла Лукасевича относительно намерений польского правительства объявить войну СССР. Ю. Лукасевичу было указано, что это поставило бы Париж и Лондон в исключительно трудное положение, которые хотят избежать осложнений с Советским Союзом и не могут разделить этих намерений88.
В следующей телеграмме Суриц пишет о ситуации в Париже: "Все сходятся на том, что демаркационная линия между советской и германской армиями в Польше крайне выгодна для СССР (это — крупнейшая победа Москвы), и не только потому, что под контроль советского оружия поставлена значительная часть Польши, но и потому, что создан заслон на наиболее вероятных путях гитлеровского наступления против СССР". Объяснение этому одно — Гитлер был вынужден отступить, чтобы развязать себе руки на западе. Одновременно с констатацией "германского поражения" заявляется, что своими действиями СССР показал свою решительность свернуть на путь защиты "национальных" и "имперских интересов" России, и это может быть полезным для Франции, поскольку создает более прочную плотину против Германии. Сейчас самое опасное для Франции, полагают многие, — создать в Москве уверенность, что занятые в Польше области (во временный характер оккупации никто не верит) СССР сможет удержать лишь в случае поражения Антанты. Поэтому рекомендуют "меньше кричать" о восстановлении Польши в прежних пределах, так как это может повлечь за собой лишь укрепление военного сотрудничества между Москвой и Берлином. Здесь исходят из того, что германо-советское соглашение пока еще локализовано одной Польшей и не возлагает на СССР обязательства поддерживать Германию в ее войне против Антанты89.
23 сентября советский посол в США Д.С. Чувахин сообщал в Москву, что позиция США в отношении вступления Красной Армии в Польшу остается выжидательной. Госсекретарь
К. Хэлл заявил, что правительство США еще не изучило обстановку во всех деталях в условиях, когда непосредственно заинтересованные страны еще не определили свои позиции90. Через неделю посол информировал Москву о пресс-конференции Ф. Рузвельта и К. Хэлла в связи с событиями в Польше и пакте СССР с Эстонией. Оба снова говорили о необходимости изучить ситуацию. Один из руководящих работников Госдепартамента в ответ на вопрос об оценке последних шагов СССР сказал: "Выигрывает только Сталин, и над Европой вновь нависла угроза большевизма"91.
В подобном же духе сообщал из Лондона и посол И.М. Майский. Главное, на что в итоге решились Лондон и Париж, был упомянутый уже "вопросник", адресованный советскому правительству. Почти синхронно он был направлен из Франции и Англии, о чем, как мы указывали выше, говорилось на заседании британского правительства 10 сентября.
Итак, Майский был приглашен в Foreign Office, где Галифакс поставил ему три вопроса:
как СССР смотрит на англо-советские отношения;
как СССР мыслит будущее Польши, в частности, является ли нынешняя германо-советская демаркационная линия временной военной мерой или же имеет более постоянное значение.
как СССР смотрит на европейскую ситуацию? Остаются ли в силе прежние принципы советской внешней политики (борьба против агрессии, поддержка ее жертв) или же в ней произошли существенные изменения?
По мнению советского посла, Англия встревожена нынешними отношениями между СССР и Германией и хотела бы знать, как далеко они зашли92. Англия думает о возможности новых контактов с СССР, но не знает, как будут встречены ее демарши.
Как мы отмечали, схожие по существу вопросы были в тот же день поставлены премьером Франции Даладье в беседе с советским послом в Париже. При этом следует подчеркнуть различия в их тональности. Даладье был более резок и очень часто его вопросы напоминали характер ультиматума93.