Литовский министр начал свое выступление с того, что не имеет полномочий из Каунаса. Молотов напомнил, что такой договор с Эстонией уже подписан и вскоре будет подписан с Латвией; Москва, как и прежде, остается дружественно настроенной по отношению к Литве и желает ей добра. Ссылаясь на договор с Эстонией и Латвией, Молотов произнес: "Неужели Литва хотела бы нарушить всю оборонительную систему".
Сталин согласился сократить численность советских войск до 35 тыс. человек. Он сказал, что советские военные гарнизоны могут быть размещены в ряде районов литовской территории, вне Каунаса, и в вильнюсском крае55, и, обращаясь к литовскому министру, заявил: "Германия отрезала у вас территорию. Мы же, напротив, даем"56. Как видно, на переговорах вопрос о Вильно рассматривался как ключевой аргумент.
Литовская делегация вернулась в Каунас, где последовало обсуждение советских требований примерно в таком же духе, как и в Таллине и Риге. Как и в этих столицах, литовцы попытались связаться с Германией, но чиновник немецкого МИДа ответил, что на проблему присоединения к Литве Вильно "Германия махнула рукой"57.
Решающим аргументом для литовских политиков в пользу принятия советских требований было возвращение Вильно. Они поручили министру попытаться убедить советское правительство не вводить в договор пункт о советских гарнизонах на территории Литвы в мирное время, но в целом литовские власти дали согласие на подписание договора о взаимопомощи.
7 октября вечером Ю. Урбшис возвратился в Москву, и переговоры возобновились. Министр заявил о согласии Литвы на подписание договора о взаимопомощи и снова просил не включать пункт о вводе советских войск. Но Сталин и Молотов ответили на это решительным отказом. Они напомнили, что "любое капиталистическое государство в таких обстоятельствах просто заняло бы Литву", в то время как Советский Союз отнюдь не посягает на ее независимость58.
9 октября правительство Литвы подтвердило свое согласие на договор, и 10 октября в Москве состоялось его подписание.
По предложению Москвы проекты обоих договоров были объединены в один под названием "Договор о передаче Литовской республике города Вильно и Виленской области и о взаимопомощи между Советским Союзом и Литвой". Перечень конкретных мест расположения гарнизонов был опущен, а количество войск определено в 20 тыс. человек. В договоре было указано, что г. Вильно и Виленская область передаются Литовской республике в целях закрепления дружбы между СССР и Литвой59.
* * *
Говоря в целом о договорах Советского Союза со странами Прибалтики, следует еще раз подчеркнуть значение для принятия ими решений позиции Германии и англо-французского блока. Что касается Германии, то, несмотря на свои традиционные связи со странами Балтийского региона, в Берлине твердо придерживались политики невмешательства, вытекавшей из секретного протокола с Советским Союзом о разделении сфер влияния. В пространной беседе с итальянским министром иностранных дел графом Чиано 1 октября фюрер заявил, что в немецкие интересы не входит иметь враждебного соседа на востоке и что политическая и экономическая организация на территориях к востоку от известной линии является исключительно делом России60. Судя по документам, эта линия была доведена немцами до сведения Таллина, Риги и Каунаса.
В любом случае руководители Эстонии, Латвии и Литвы, как мы уже видели, отчетливо понимали, что ни на какую поддержку Берлина они рассчитывать не могут. В этом отношении следует упомянуть сообщение Риббентропа немецким послам в октябре 1939 г. До их сведения доводилось, что во время переговоров в Москве состоялась конфиденциальная дискуссия о разделении сфер интересов в Восточной Европе, и в частности касающихся бывшего Польского государства, а также Литвы, Латвии и Эстонии. При этом была упомянута советско-германская граница в Польше по договору от 28 сентября и германо-литовская. И в заключение следовал вполне определенный вывод: "Это означает, что Литва, Латвия, Эстония и Финляндия не принадлежат к германской сфере интересов". "Я прошу Вас, — обращался министр к немецким послам в Таллине, Риге, Хельсинки, — воздержаться от каких-либо заявлений по этим вопросам"61.
Схожая позиция была изложена Гитлером и Риббентропом во время их беседы с эстонским послом в Берлине Меллерсо- ном. Они активно защищали соглашение с Советским Союзом, подчеркивая, что Германия извлекает большую пользу от связей с Россией62. Естественно, в сентябре — октябре, после подписания договора с Советским Союзом, Германия была заинтересована в соблюдении его условий, всячески подчеркивала это и особенно стремилась полностью выполнять те из них, которые касались разделения сфер влияния.