Выбрать главу

В прошлом воин, а не пепиньерка,

Подхватил ты паскудную хворь,

Занемог в белоснежных застенках

И зачах, как гнилой осокорь.

И висят на груди прежней власти

Никчемушных заслуг ордена,

Ты прости поменявшихся в масти,

Что раздели тебя до нага.

Недруг милый, всему есть пороки,

Мы заразны такой же чумой;

Ты в ночной темноте пустоокий,

Я – душою и сердцем немой.

Твой удел быть погибшим во цвете,

Мой – расстаться с суровой тайгой,

Помня краски короткого лета

И Амура бездушный покой.

2014г

Люблю

 Люблю я мир – его капризы,

 Труд, что остался, что истлел;

Источник, бьющий исподнизу

И то, чем в детстве отболел.

Зов минарета. Истуканов,

венчающих буддийский храм;

Чалму с пером павлиньим хана

И крах империи осман.

На пиках кипарисов стройных

В закатах синюю звезду;

Костёлы, крепостные бойни,

Монгольской росписи узду.

Всё это так. Любимо мною…

Но в сердце русским я горю-

Ничто так мне не дорогое,

Ничто так сильно не ценю:

Как россыпь изб по косогору,

Лугов ромашковый покой,

С горшками жалкие заборы,

Подсолнуха лик золотой.

На глади сонного залива

Оранжевую зыбь луны,

Сон у ручья плакучей ивы,

Зов ядовитой белены.

В корнях задумчивого дуба

Игру бранчливого ручья,

Хватающего как-то глупо

Пятно случайного луча.

А в дождь – рябиновые гроздья

И их печальную слезу

Над серым мрамором надгробья…

В июлях –  неба бирюзу.

В дороге бешеную замять,

Дерев цветущих пелену,

Да по ушедшим скорбь и память…

В рассвет туманов тишину.

По склону маковое пламя,

Степей серебряный ковыль.

Георгия Победоносца знамя.

Петра и Павла гордый шпиль.

Вот чем меня пленяет Русь!

Вот от чего не отвязаться!

Ей, не насытившись, ложусь,

И ею жажду просыпаться…

2017г.

Комсомольску-на-Амуре

Город Юности бедой замызганный,

 Я к тебе прилеплен нищетой.

 Здесь я молодость свою разбрызгивал,

 Забавляясь праздною гульбой.

 Здесь Амур пугающе стремительный

 Сопки лижет мутною водой

 И в грозу чарует изумительной

 Сочных радуг трепетной игрой.

 А когда пурга обсыплет город,

 Поднимая снежных брызг туман,

 Станет вид его уныл и горек,

 Как на белом пятна рваных ран.

 Здесь снега на красногрудых соснах

 Наклоняют лапы до земли

 И лежат безжизненным наносьем,

 Пряча улиц изможденный лик.

 И, качаясь вдоль глубоких тропок

 Средь барханов белых в стельку пьян,

 Я, продрогший, стих читаю робко

 Опустевшим парковым скамьям.

 А когда вздохнет баян напевно

 В редком свете городских витрин

 Вспомню домик на краю деревни,

 Запах трав и цвет степных равнин.

 Только вот прилеплен нищетою

 К сопкам и дыханию тайги.