— А что касается поведения вашей жены… То оно вполне закономерно. Я обещал не распространяться на сей счет, но раз уж у вас возникли столь нелепые подозрения… Дело в том, что Нарин и правда нездоровится. У неё, как бы это выразится… проблемы по женской части.
— Она что, заразилась? Она мне изменяет? — всполошился Дейрус.
— Да причём тут измены? — я тяжко вздохнул и опустился на край кровати. Вот кто неисправимый ревнивец, так это капитан Брайер. — Это не… Её проблемы не имеют никакого отношения к инфекции. Просто… Просто вторые роды прошли не слишком гладко, — придумывал я на ходу. — Организм так до конца и не восстановился, плюс ребёнок постоянно на руках. Женщинам, знаете ли, не рекомендуется носить тяжести. Ну и запустили, так же, как и ноги.
Честно говоря, в женских недомоганиях я не знаток. Барышни всё больше по повитухам ходят да ищут совета у старших родственниц. Но капитан Брайер, думаю, и вовсе меньше моего в них разбирается.
Дейрус задумался. Поглядел подозрительно, явно сомневаясь, можно ли мне доверять.
Но всё же решил уточнить:
— У неё что-то серьёзное?
— Ну, как вам сказать… — Я потянулся к масляному фонарю, сиротливо стоявшему на прикроватном столике. Зажег фитиль и тут же приглушил до минимума — яркий свет резанул привыкшие к темноте глаза. — Ничего такого, что было не под силу вылечить одарённому. Думаю, при должном лечении Нарин быстро поправиться. И станет гораздо благосклоннее к вашим кхм… желаниям.
— Что значит «должном лечении»? Вы что же, с моей женой ещё и дополнительные процедуры проводите? И каким же, интересно, способом вы «лечите» её женские недомогания?! — сквозь плотно стиснутые зубы прошипел Брайер. Да и кулаки его были по-прежнему сжаты. Так что сомнений не оставалось — одно неверное слово, и он вновь впечатает кулак в мою челюсть.
— Ваши намеки неуместны, — сердито проговорил я, демонстрируя крайнюю степень оскорбления. — Вы лично присутствовали на всех приёмах и видели, как и что я делаю! Признаюсь честно, эффекта от этого не шибко много. Если бы я имел доступ хотя бы к пояснице, а лучше к животу, результат можно было бы ожидать гораздо раньше. А болевые ощущения убрать и вовсе за пару сеансов. Но ваша жена слишком строго воспитана, чтобы позволить малознакомому мужчине, пусть и врачу, такую вольность. И ещё она отчего-то категорически отказывается говорить с вами на эту тему. И, кажется, теперь я понимаю, почему.
— И почему же? — недоуменно переспросил капитан.
— Потому что вы тут же приметесь подозревать её в супружеской неверности. Хоть её заболевание не имеет к этому никакого отношения, — повторился для пущей убедительности.
Брайер крепко задумался и принялся нервно мерить шагами комнату. Я следил за ним неотрывно, пытаясь понять ход мыслей военного. Если он принял мои историю за чистую монету, то мы спасены. Иначе… даже представлять не хочется. И волнуюсь я отнюдь не за себя.
— То есть, я должен вам поверить… — вполголоса проговорил Дейрус, а у меня начало заканчиваться терпение.
— Слушайте. Я порядком устал вас убеждать. Если вы мне не верите, можете нанять другого доктора. У меня достаточно заказов и постоянных клиентов, чтобы я мог позволить себе не тратить время на бессмысленные уговоры. Тем более, что ваши подозрения просто оскорбительны. А с рукоприкладством в своей практике я вообще сталкиваюсь впервые!
— Простите, я кажется… переборщил.
— Угу, со своей женой вы, видимо, тоже переборщили. Иначе бы она не обратилась ко мне с жалобами на женские боли. И не сбегала бы по ночам из вашей постели! — добил окончательно, наблюдая, как на глазах меняется лицо капитана. Кажется, мои слова возымели отличное действие, ещё раз доказывая, что здоровье жены капитану Браеру далеко небезразлично.
— Что ж она мне ничего не сказала… — пробубнил себе под нос Дейрус и наконец перестал сжимать кулаки. Поза его стала более расслабленной, и я смог выдохнуть с облегчением. Кажется, буря миновала. — Ладно, будем считать, что вы меня убедили, — спустя несколько мгновений изрёк мой оппонент.
— Рад за вас! Что ж, если на этом мы закончили, прошу вас покинуть мой номер и позволить мне, наконец, нормально отдохнуть. Я, знаете ли, по ночам предпочитаю спать! — строго потребовал я, и капитан без лишних слов покинул мое скромное жилище.
А на следующий день пришла записка. С извинениями и вежливой просьбой явиться на приём.
Я наскоро собрался. Умылся ледяной водой, пытаясь стереть следы усталости — бессонница так и не отпустила меня той ночью. И лишь отирая лицо жёстким полотенцем, я заметил багровые отметины на шее и внушительный синяк под подбородком. Недолго думая, повязал шейный платок, прикрывая следы ночного происшествия.