— Я беременная телемама, — сухо сказала она, явно не настроенная на торжество. — Боже, этот ребенок не перестает играть в футбол с моим мочевым пузырем, — пожаловалась Таша, заставляя себя встать, а затем направляясь в туалетную комнату. Снова.
— Хреново, — сказал я, садясь рядом с мамой.
— Что? — спросила она, делая глоток коктейля и одобрительно кивая.
— Быть беременной. Таш несчастна.
Мама отмахнулась.
— Это пройдет. У беременности есть свои взлеты и падения, но выигрыш огромен. Сам увидишь, — сказала она, бросив на меня косой взгляд.
— Шаг за шагом, ма. Дрю только что переехала.
— Я имею в виду, что лучше жить как муж и жена, чем жить во грехе, но кто я такая, чтобы судить? — На самом деле, ма не волновало, что мы с Дрю живем вместе, не будучи женатыми, она просто очень хотела, чтобы мы поженились и создали семью.
Я понимал. Поздно родив меня, она не становилась моложе, и ей хотелось участвовать в жизни своих внуков как можно дольше.
И это была только одна из причин, по которой я планировал нечто грандиозное в качестве подарка Дрю на день рождения.
— Хочешь принесу что-нибудь поесть? — спросил я, вставая и нацелившись на буфет.
— Немного тех фрикаделек и маленьких яичных рулетиков.
— Понял.
По пути к буфету я увидел Полицию Майами, они же Джерико и Гектор, которые разглядывали еду, а Милли что-то смешивала в большой чаше для пунша. Я сделал крюк, чтобы подойти к ней.
— Вы с Джексоном точно знаете, как порвать танцпол, — сказал я с усмешкой.
Милли рассмеялась, и я наклонился поцеловать ее в щеку.
— С днем рождения, — поздравил я, вытаскивая из кармана маленькую коробочку, в которой лежало ожерелье с подвеской в форме венчика из розового золота.
— Ох, Мик, тебе не следовало, — сказала Милли, беря коробочку и открывая крышку. — Ого, какая красота. Большое спасибо.
— Не за что, — ответил я, а затем, смущенный эмоциями, которые испытывал, спросил: — Что готовишь?
— Гоголь-моголь, — пояснила она, вынимая ожерелье из коробочки и надевая его на шею, затем чуть повернулась, чтобы я мог его застегнуть.
— Гоголь-моголь? Но сейчас не Рождество.
Милли с легкой улыбкой коснулась ожерелья и сказала:
— Знаю, что не Рождество, но сегодня мой день рождения, а я люблю гоголь-моголь, так почему бы и нет?
— Никогда не был большим фанатом этого напитка, — признался я.
— Это потому, что ты никогда не пробовал мой. Держи…
— Привет, жеребец, — сказала Дрю, подходя ко мне и обнимая за талию.
— Привет, именинница.
Я взял стаканчик, предложенный Милли, и сделал глоток.
— Хм, на вкус не такой густой и сладкий, как то, что продается в магазине, — прокомментировал я, отпивая еще.
Вкус был сливочным, слегка сладковатым. Мне понравилось.
— Все дело в ванили, — пояснила Дрю, улыбнувшись сестре, когда та наполнила ее стаканчик.
— Ванили? Я думал, секретный ингредиент гоголь-моголя — виски, — пошутил я.
— О, виски там тоже есть, но я обнаружила, что капелька ванили превращает гоголь-моголь из очень хорошего напитка в превосходный.
— Вкусно, — подтвердил я, удивляясь самому себе, когда выпил все. — Надо предложить маме попробовать, ей понравится.
— Я налью ей немного, — предложила Милли.
— Мне еще нужно захватить ей фрикадельки и яичные рулетики, так что…
— Сейчас принесу, — возразила Милли, уходя, чтобы приготовить маме тарелку.
— Не знал, что она такая властная, — шепнул я ухмылявшейся Дрю.
— Полагаю, роль мамы для Кайлы способствует этому.
— Потанцуй со мной, — пробормотал я.
Она просияла и кивнула, я взял ее за руку и повел в центр зала.
Мы танцевали под какую-то ужасную песню 80-х, заставившую меня тосковать по Pink Floyd, но я отмахнулся от нее и сосредоточился на женщине в моих объятиях. Оглядев комнату, я увидел, что все были там, включая всех братьев Дрю, поэтому перестал танцевать и взял обе руки Дрю в свои ладони.
— Почему ты остановился? — спросила она, встретившись со мной взглядом.
— Дрю… Друзилла, — начал я, стараясь не выдать эмоций голосом. — Ты ураганом ворвалась в мою жизнь, и пока я придерживался своих правил не встречаться с клиентами, ты терпеливо ждала, пока не сможешь разрушить мои стены и проникнуть внутрь. Ты — тот баланс, в котором я нуждался в своей жизни. Свет в моей тьме. Мадонна для моего Боба Дилана. Ты — капелька ванили, которую я и не подозревал, что мне не доставало, чтобы превратить свою содержательную жизнь в исключительную.