Выбрать главу

Если вам кажется, что вы усмотрели здесь непоследовательность или даже противоречие, вы ошибаетесь. Нет никакой непоследовательности в том, чтобы как ученому оставаться сторонником дарвинизма и вместе с тем по-человечески быть его противником. Непоследовательности тут не больше, чем в том, чтобы изучать природу рака, занимаясь фундаментальной медициной, и вместе с тем бороться с раком, работая врачом. Объяснимые дарвиновские механизмы эволюции наделили нас мозгом, который увеличивался до тех пор, пока не приобрел способность разбираться в собственном происхождении, отвергать моральные следствия этих механизмов и бороться против них. Всякий раз, когда мы прибегаем к контрацепции, мы демонстрируем, что наш мозг может срывать планы дарвиновской эволюции. Если, как подсказывает моя жена, эгоистичные гены суть Франкенштейны, а все живое — созданный ими монстр, мы одни можем довершить этот сюжет, восстав против своего создателя. Мы видим почти полную противоположность строкам епископа Хебера: «И все в природе мило, / И только люди злы»[13]. Да, люди тоже бывают злыми, но мы — единственный остров, на котором можно укрыться от зла, сулимого «капелланом дьявола»: от жестокости и от топорной, неуклюжей расточительности природы.

Наш вид с его уникальным даром предвидения (продуктом той искусственной реальности, которую мы называем воображением) может строить планы, совершенно чуждые расточительности, которые, в случае успеха, позволят нам свести к минимуму топорность и неуклюжесть жизни. К тому же мы всегда можем находить утешение в благословенном даре понимания, даже если предметом нашего понимания будет недоброе послание «капеллана дьявола». Можно представить себе, что «капеллан» возмужал и дополнил свою проповедь второй частью. Да, говорит этот «капеллан», исторический процесс, который привел к вашему существованию, расточителен, жесток и низок. И все же радуйтесь своему существованию, ибо тот самый процесс в своей неуклюжести породил собственную противоположность. Конечно, эта противоположность невелика и локальна: всего один вид, и лишь меньшинство его представителей, но она дает нам надежду.

Тем более радуйтесь тому, что топорный и жестокий алгоритм естественного отбора создал устройство, способное вместить в себя сам этот алгоритм, способное к построению модели самого себя — и многого другого — в пределах внутреннего мира, заключенного у нас в головах. Хотя Джулиану Хаксли и досталось от меня на этих страницах, надо отметить, что в 1926 году он опубликовал стихотворение, в котором сказал кое-что из того, что хочу сказать и я (а также кое-что из того, чего я говорить не хочу):

В твой детский ум ворвался мир вещей, Чтоб свет в прозрачной комнате зажечь. Случилось там немало странных встреч, И мысли-вещи размножались в ней. Пройдя через порог ее дверей, Плоть стала духом, породила речь, Чтоб после внутренний твой мир увлечь Делами во сто крат его важней. Там мертвецы с звездами говорят, Экватор — с полюсом, со светом — тень. Окно темницы мысли растворят И вырвутся из мрака в светлый день. Трудам Вселенной нужен был итог — И вот в умах людей был создан Бог[14].

Позднее Джулиан Хаксли писал в «Очерках гуманиста»[15]:

Наша земля — одно из тех редких мест в мироздании, где расцвел разум. Человек есть продукт почти трех миллиардов лет эволюции, в лице которого эволюционный процесс наконец осознал самого себя и свои возможности. Нравится нам это или нет, мы отвечаем за всю дальнейшую эволюцию нашей планеты.

Российско-американский генетик Феодосий Добржанский, который наряду с Джулианом Хаксли входит в число светил неодарвинизма (синтетической теории эволюции), высказывал сходную мысль[16]:

Породив человека, эволюционный процесс (очевидно, впервые и единственный раз за всю историю мироздания) осознал самое себя.

вернуться

13

Реджинальд Хебер (1783–1826) — англиканский епископ, миссионер и автор известных церковных гимнов, один из которых содержит цитируемые строки («И что с того, что ветры / Цейлона так теплы, / И все в природе мило, / И только люди злы?»). — Прим. пер.

вернуться

14

Huxley (1926).

вернуться

15

Huxley, J. Essays of a Humanist. London, Penguin, 1966.

вернуться

16

Dobzhansky, Theodosius. Changing Man // Science, 155 (27 January 1967): 409.