Войдя в ангар со скафандрами, Редер нашел там довольно подавленную группу, члены которой помогали друг другу вылезать из объемистого снаряжения. Раздевать друг друга имело смысл, поскольку тогда тебе не приходилось ждать, пока наружная температура скафандра вернется в те пределы, которые способна переносить человеческая кожа. Все головы повернулись, когда он вошел, а глаза безмолвно запросили информацию, ибо все слышали, каким тоном Редер вызывал экстренную медицинскую помощь. Но выражение его глаз погрузило всех в молчание.
Еще раз переведя дыхание, Редер объявил:
– Майнини снял шлем раньше, чем шлюз закончил цикл. Люк пробило, и мы полетели в космос. Я его вернул. Теперь им занимаются медики. Я расскажу вам больше, когда сам буду знать.
Все, кроме Кушнера и Маннинг, переглянулись. Уже свободные от скафандров, десантники двинулись к коммандеру.
– Помочь вам, сэр? – спросила Маннинг.
– Если не трудно, – секунду спустя согласился Редер.
Маннинг сняла шлем, Кушнер занялся пломбами.
– Молочко? – тихо спросил десантник.
Питер буквально выстрелил в него огненным взором, и губы Кушнера напряглись.
– Вообще-то я не врач, – проговорил десантник, – но этого мандюка я бы точно назвал психотиком.
– Другими словами, – сказала Маннинг, положив на место шлем и начиная работать с пломбами на другой стороне скафандра, – если вы думаете, что это дело рук шпиона, то вы, скорее всего, не ошибаетесь. У него репутация давать наглядные уроки.
Коммандер на какое-то время совсем перестал дышать, а затем прорычал.
– Если у вас двоих есть какие-то сведения о Молочко, даже если это всего лишь слухи, я требую, чтобы вы мне их сообщили. Немедленно. Пока кто-то еще не вылетел без шлема из переходного шлюза.
Два десантника стащили с Редера верхнюю половину скафандра, при этом переглядываясь.
– Сэр, о нем не так много известно. Даже слухов, – сказала Пегги, приглаживая свои черные волосы.
Кушнер положил на место верхнюю половину скафандра, Вернувшись назад, он сообщил:
– Он вроде генерала Скарагоглу. Вольный стрелок. – Здоровенный десантник развел руками. – Но, в отличие от генерала, ему действительно по вкусу проворачивать такие вот фокусы. На его учебных заданиях непременно кого-то ранит. Честно говоря, сэр, я думал, вы это знаете.
Невероятным усилием воли Редер сдержал свою ярость.
– Никогда не предполагайте, будто я что-то знаю, – сквозь зубы процедил он. – Одна из ваших задач в ходе данного задания – это обеспечивать меня информацией. Вы не сможете этого делать, если намерены предполагать, что я и так все знаю. Мне желательнее получать слишком много информации, чем, как в данном случае, совсем никакой.
– Есть, сэр, – дружно буркнули десантники, каждый из которых в тот момент стягивал с коммандера магнитный ботинок.
– Если бы вы знали, сэр, это все равно бы не помогло, – после мгновения неловкости, глядя ему прямо в глаза, сказала Маннинг. – Кого-то всегда ранит – это у Молочко вроде как фирменный знак. Знание просто повысило бы уровень тревоги.
– Обычно никто не гибнет, – добавил Кушнер, причем глаза его были опущены.
Редер посмотрел поверх их голов и увидел, как на него в ответ в ужасе глазеют семь лиц.
– Обычно? – переспросил он.
«Толковые, жесткие учения – это одно, – подумал Питер. – Если они проходят достаточно реалистично, всегда бывают несчастные случаи. Это небольшая цена за кровь, не пролитую в настоящем бою. Но умышленно ставить чью-то жизнь под угрозу – это совсем другое».
Десантники кивнули и развели руками.
– Мне надо срочно принять душ, – сказал им Редер и, змеей выскользнув из нижней половины скафандра, направился в душевую.
«Черт побери, – подумал он, – этому парню сходят с рук самые настоящие убийства личного состава Космического Отряда, и никто ему до сих пор счет не предъявил? Я знал, что попал в кроличью нору, но даже не думал, что она ведет в ад».
– А, это вы, коммандер, – произнес Молочко, откладывая перо в сторону и складывая руки перед собой. – Явились прямо в мою звериную берлогу? – Он ухмылялся, но в глазах у него была настороженность.
Из целого ряда расставленных вдоль стены кабинета стульев Редер взял один и грохнул его туда, где до тех пор ничего не стояло.
– Нам необходимо обсудить вашу программу, – проговорил он после того, как довольно долго поизучал шпиона.
Молочко удивленно поднял брови и откинулся на спинку стула. Затем он развел руками.
– Но моя программа вам известна, – резонно заметил он. – Мы будем учить вас, как вскрывать шлюзы, как избегать мин-ловушек, как вести себя подобно пиратам, как собирать разведданные. – Он пожал плечами. – Все это вам будет обеспечено.
Редер смотрел на шпиона, словно ожидая, что тот продолжит.
– Значит, так, – сказал он наконец. – Мое впечатление от вашей программы в данном случае таково, что вы намерены терроризировать и, если это соответствует какой-то вашей личной цели, мне неясной, даже убивать членов моей команды.
– Это смехотворно. – Молочко хорошо наманикюренной ладонью отмахнулся от высказанного мнения.
– Я видел, как Джо Майнини задраивает тот люк, – мрачно проговорил Редер. – Я наблюдал за тем, как колесо идет до упора. Тот люк не должно было пробить.
– Лейтенант Майнини снял шлем до того, как шлюз закончил цикл, – небрежно заметил шпион. – А это, согласитесь, делать очень опасно.
– Тот люк не должно было пробить, мистер Молочко.
– Ну-у, это еще как сказать, – протянул тот и поморщился. – Вы здесь также и за тем, чтобы узнать о минах-ловушках.
– Но не сегодня, – отчеканил Редер. – Сегодня нам было заявлено, что мы будем просто вскрывать эти шлюзы. Мы только-только начали изучать по ним руководства, и никаких инструкций по отысканию и обезвреживанию мин-ловушек нам не дали. О чем вам прекрасно известно.
– Как вы не понимаете! – с жаром произнес Молочко, подаваясь вперед. – Я пытаюсь научить вас ожидать неожиданного!
– Но это не ваша задача, – проинформировал его Редер, также подаваясь вперед. – Ваша задача – научить нас вскрывать шлюзы, обнаруживать и обезвреживать мины-ловушки и собирать разведданные на пиратов. Если кто-то и будет учить моих людей ожидать неожиданного, то это буду я, а не вы. У вас просто нет времени еще и этому их учить, так что просто предоставьте это мне, и я в нужное время об этом позабочусь. Мы хорошо понимаем друг друга, мистер Молочко?
Шпион подался назад, пока Редер говорил, и наблюдал за коммандером с полузакрытыми глазами, легко пристроив подбородок на приподнятой ладони.
– Нет, коммандер, мне не кажется, что мы с вами хорошо друг друга понимаем. Из понимания здесь явно выпадает тот факт, что на все время данного учебного задания я командую вами и вашими людьми. Вы будете делать все, как вам будет сказано, и будете делать это без вопросов.
– Я так не думаю. – Редер встал и, широко расставив ладони на столе Молочко, подался вперед. – И не готов с этим согласиться. А потому давайте я вам расскажу, как все будет происходить. Каждый вечер бы будете давать мне повестку следующего дня, подробно описывая ваши планы по поводу наших действий. Если там будет что-то, что мне не понравится, вроде вылета Майнини из переходного шлюза, тогда мы удалим это из повестки дня, и… этого… не… произойдет. Собственно говоря, начиная с этого момента, никаких несчастных случаев в любой форме больше запланировано не будет. Вам это понятно?
Молочко с негодованием на него смотрел.
– Чушь собачья, – грубо отозвался он. – Вы не в том положении, коммандер, чтобы диктовать мне условия. – Шпион одарил Питера краткой холодной улыбкой. – Повторяю, я здесь командую, и вы будете делать все так, как я вам скажу – Он развел руками и, улыбаясь, покачал головой. – У вас просто нет другого выбора.