- Дело было еще весной, - повторил я. - А сейчас конец июля. Значит, монография так и не вышла? Спонсор все же оказался не таким щедрым?
- Я сам остановил работу издательства над рукописью! - странно блеснув глазами, заявил Алексей. - А затем позвонил в редакцию газеты и попросил отложить публикацию интервью, как минимум, до осени.
- А что, собственно, случилось?
- Просто у меня появились свежие идеи, которые требуют существенной корректировки основной идеи монографии.
- Ну и?
- Вот и все! Я продолжаю работать и надеяться, что осенью, в крайнем случае, к новому году, монография выйдет в свет. - Выдержав небольшую паузу, он добавил с многозначительной улыбкой: - Возможно, она произведет фурор в определенных научных кругах...
Не то, чтобы я не был склонен к обсуждению Алешкиных трудов, просто сейчас на это не было времени.
- Значит, они пустили в ход материал из запаса, - высказал я свое предположение. - Так я и думал!
- В тот вечер, уже довольно поздно, мне позвонил Багрянский и сказал, что они хотят срочно поставить интервью со мной в номер. Я возразил, считая, что в сложившейся ситуации это было бы некорректно. Но он меня уверил, что никакой связи с происшествием в музее эта публикация иметь не будет. Он так горячо настаивал, что я, в конце концов, уступил, но поставил условием, чтобы из интервью убрали все упоминания о монографии. Но вообще, они сократили как-то по-дилетантски, - ворчливо добавил он. - Вместе с водой выплеснули и ребенка. Местами и вовсе получилась какая-то нелепица. Теперь мне просто стыдно за это интервью! А что делать, в суд на них подавать?! Не хочу я втягиваться ни в какие скандалы! Но отныне никогда больше ни для какой газеты даже слова не напишу!
- Не сможешь вспомнить, когда именно тебе звонил Багрянский? - прервал я его излияния.
- Я еще не успел добраться до дома после беседы с сыщиками, когда он позвонил на мой мобильник.
- То есть, часа через два-три после убийства?
- Да, примерно так.
Ни фига себе, подумал я! Тело жертвы еще не увезли в морг, а в редакции уже не только настрочили репортаж в номер, но и задействовали давнее интервью, обретшее мощный подтекст, ибо интервьюируемый оказался невольным свидетелем убийства.
Кто же так лихо снабжает редакцию горячими новостями криминального характера? Уж не следователь ли Цинюк? Любопытно было бы взглянуть на этого типа.
- А этот Карманов, он что же, наш, белособорский? - спросил я.
- Ты должен его знать, - ответил Алексей. - Он твой ровесник, только из третьей школы.
- Некоторых ребят из третьей школы я действительно могу припомнить, но только по лицам или по кличкам. По фамилии помню, пожалуй, одного лишь Шашкова. А вот фамилия Карманов в памяти не задержалась. Чем он вообще занимается, какой у него бизнес?
- Этого я не знаю. Но деньги у него водятся.
- А как он отнесся к происшествию в музее? Твоя репутация не пострадала в его глазах?
- Его уже две недели нет в городе. Со слов директора я знаю, что Карманов отдыхает где-то на Адриатике, но вот-вот должен вернуться.
- Ясно. Скорее всего, он далек от всех этих событий... - Тут я переменил тему: - Алексей, а что если мы прямо сейчас навестим вашего директора? Его, кажется, зовут Тихон Анатольевич, я не напутал?
- Не напутал, но визит может состояться не раньше понедельника. Так ответили в больнице.
- Тогда давайте прямо сейчас двинем в парк, - предложил я. - Клара должна полюбоваться главными чудесами нашего города!
- Я сгораю от желания увидеть остров Речного Зверя! - поддакнула она.
Алексей нежданно замялся:
- Вообще-то, у нас в музее сегодня был субботник Я, по известной причине, отпросился с него. Будем немного странным, если сразу после субботника меня вдруг увидят в парке. - Он покраснел и обратился к нашей спутнице: - Извините меня, Клара, но этот тип, мой брат, и сам может быть прекрасным гидом по парку, притом, что за последние четыре года ничего нового там не прибавилось. А я, с вашего согласия, отправлюсь на дачу. Ведь вы, как я понял, собираетесь ночевать в домике, а у меня там все разбросано. Я просто не знал, что вы приедете так неожиданно, и не успел навести порядок.
- Алешка, брось извиняться, - я похлопал его по плечу. - Клара - свой человек и предупреждена, что речь идет не о загородной вилле, а о скромной летней хибарке. Но, конечно, лопаты и тяпки из комнаты надо убрать, с веранды тоже. Кстати, под сарайчиком были сложены обрезки спиленных вишневых деревьев. Эта поленница еще существует?
- Старые дрова я сжег, но недавно спилил две вишни, так что поленница имеется. Зачем она тебе?
- В воскресенье, братец, то есть, завтра, я собираюсь пригласить на нашу дачу нескольких старых знакомых и дать им возможность насладиться моим искусством приготовления шашлыков. Вишневые угли, если ты подзабыл, придают этому яству неповторимый аромат. Кстати! Раз уж ты будешь наводить порядок, то найди заодно шашлычницу, шампуры и щипцы для углей.