Одним из основных недостатков предшествующей политэкономии, даже той, которую Маркс с уважением называл «классической», было то, что в ней, наряду со стремлением понять сущность экономических явлений, еще слишком большое место занимала «видимость» их внешнее проявление. Так, об А. Смите Маркс писал: «С одной стороны он прослеживает внутреннюю связь экономических категорий, или скрытую структуру буржуазной экономической системы. С другой стороны, он ставит рядом с этим связь, как она дана видимым образом в явлениях конкуренции… Оба эти способа понимания у Смита не только преспокойно уживаются, но и переплетаются друг с другом и постоянно друг другу противоречат» (26, II, 177). Работа Маркса свободна от таких формальных противоречий он выстраивает свое видение капиталистического способа производства строго логически, разворачивая его из того, что он считал «экономической клеточкой буржуазного общества» (23, 6) товара. «Исследование производственных отношений данного, исторически определенного, общества в их возникновении, развитии и упадке таково содержание экономического учения Маркса. В капиталистическом обществе господствует производство товаров, и анализ Маркса начинается поэтому с анализа товаров»9.
«Товар есть прежде всего внешний предмет, вещь, которая, благодаря ее свойствам, удовлетворяет какие-либо человеческие потребности» (23, 43). Эти вещи удовлетворяет потребности благодаря своим потребительским свойствам и в этом смысле представляют собой потребительные стоимости. Однако капиталистическое общество предполагает обмен различными товарами между независимыми товаропроизводителями. Поэтому «при той форме общества, которая подлежит нашему рассмотрению, они являются в то же время вещественными носителями меновой стоимости». А меновая стоимость «прежде всего представляется в виде количественного соотношения, в виде пропорции, в которой потребительные стоимости одного рода обмениваются на потребительные стоимости другого рода» (23, 44).
Но для этого чрезвычайно разнородные товары необходимо как-то сравнивать, отыскав в них нечто общее, поддающееся сравнению. Что это может быть? «Если отвлечься от потребительной стоимости товарных тел, то у них остается лишь одно свойство, а именно то, что они продукты труда» (23, 46). И «потребительная стоимость … имеет стоимость лишь потому, что в ней осуществлен, или материализован, абстрактно человеческий труд». Измеряется же величина стоимости «количеством содержащегося в ней труда…. Количество самого труда измеряется его продолжительностью, рабочим временем», а именно общественно необходимым рабочим временем. Это «то время, которое требуется для изготовления какой-либо потребительной стоимости при наличных общественно нормальных условиях производства и при среднем в данном обществе уровне умелости и интенсивности труда» (23, 47).
С физической точки зрения товар как стоимость «остается неуловимым». А дело в том, что «стоимость … имеет … чисто общественный характер … и проявляться она может лишь в общественном отношении одного товара к другому» (23, 56). Особенностью же отношения двух товаров является то, что в нем они играют различную роль: один из них выражается в другом. При чем «стоимость первого товара представлена как относительная стоимость, и она находится в относительной форме стоимости. Второй товар функционирует как эквивалент, или находится в эквивалентной форме» (23, 57). «Стоимость товара холст выражается поэтому в теле товара сюртук» (23, 61) (или же наоборот).
Маркс подробно рассматривает, как происходит эволюция такого отношения, а с ним меняется и форма стоимости. Начинает он с простой (единичной или случайной) формы стоимости, когда в случайным образом возникшем отношении двух товаров выражается «стоимость одного товара в потребительной стоимости другого», что возможно только постольку, поскольку в них обнаруживаются «разнородные виды труда» (23, 61). Полная, или развернутая форма стоимости представляет отношение, когда «стоимость данного товара … выражается теперь в бесчисленных других элементах товарного мира» (23,72); при этом она сама «состоит лишь из суммы простых относительных выражений стоимости» (74). И, наконец, всеобщая форма стоимости предполагает, что любой товар «выражает свою стоимость в одном и том же эквиваленте» (23, 76). Именно всеобщая форма стоимости обеспечивает переход к денежной ее форме.
«Всеобщая эквивалентная форма есть форма стоимости вообще. Следовательно, она может принадлежать любому товару. С другой стороны, какой-либо товар находится во всеобщей эквивалентной форме … лишь тогда и постольку, когда и поскольку он, как эквивалент, выталкивается всеми другими товарами из их среды. И лишь с того момента … единая относительная форма стоимости товарного мира приобретает объективную прочность и всеобщую значимость.