Таким образом, что касается прибавочной стоимости, то капиталист ее всю без исключения тратит на удовлетворение своих же но не индивидуальных, а общественных потребностей. Вот здесь он уже действительно в определенных пределах волен выбирать, потратить ли прибавочную стоимость на «предметы роскоши» (или, как говорил Маркс, «прокутить» ее), или же вложить в расширение производства – в смысле удовлетворения общественных потребностей капиталиста тут принципиальной разницы нет. Но есть разница в другом: при «прокучивании» происходит потребление в собственном смысле слова (нередко в том числе с элиминацией предмета потребления), а при вложении в расширение производства – наоборот, возрастание средств удовлетворения общественных потребностей. Потому капиталист и направляет как раз сюда основную часть прибавочной стоимости, действуя в этом случае именно как капиталист. Но, тем не менее, это также потребление, хотя и своеобразное: для капитала «его потребительная стоимость заключается в способности приносить прибыль» (25, I, 390), и его потребление для удовлетворения своих общественных потребностей осуществляется капиталистом именно в этом качестве.
Что же касается «прокучивания», то последнее связано с тем, что вышеупомянутый капиталист (а тем более его семья) – не только капиталист, и «ничто человеческое ему не чуждо». Соответственно и доля прибавочной стоимости, направляемой на «предметы роскоши» (куда относится и повышение количества и качества предметов потребления сверх необходимого), зависит от того, насколько он капиталист, а насколько вовлечен в многообразные прочие общественные связи. Во всяком случае потребность в самоутверждении посредством роста капитала у капиталиста настолько сильна, что во многих случаях даже «его собственное личное потребление представляется ему грабительским посягательством на накопление его капитала» (23, 606).
Итак, «часть прибавочной стоимости потребляется капиталистом как доход, другая часть ее применяется как капитал, или накопляется. … Но это деление производит собственник прибавочной стоимости, капиталист. Оно, стало быть, является актом его воли» (23, 605). Ну, что ж, как мы уже говорили, такое «деление» волей капиталиста здесь в известном смысле может совершаться потому, что дело в конечном счете касается удовлетворения потребностей одного и того же типа. Но это все же вовсе не значит, что оно является всего лишь результатом осуществления «свободной воли» капиталиста. Разделение посредством «свободной воли» имеет случайный, частный характер. В конечном же счете и здесь также действуют «железные» экономические законы. «Если слишком большая часть труда представлена непосредственно в форме предметов роскоши, то, очевидно, должна произойти заминка в накоплении и в расширении воспроизводства, так как слишком незначительная часть прибавочного продукта превращается обратно в капитал. Если форму предметов роскоши принимает слишком незначительная часть прибавочного труда, то накопление капитала (т.е. той части прибавочного продукта, которая может in natura снова служить в качестве капитала) будет происходить быстрее, чем увеличение населения, и норма прибыли будет падать» (26, III, 254). В обоих случаях конкуренция заставляет вносить коррективы. Сделать это уже проще, поскольку вопрос о распределении решается в рамках удовлетворения одного и того же типа потребностей.
Из всего изложенного следует вывод, что любой капиталист получает доход из двух источников: как часть из общего фонда заработной платы (т.е. из переменного капитала v), затрачиваемую на «жизненные средства» для воспроизводства его рабочей силы, т.е. на удовлетворение индивидуальных потребностей, и часть (несравнимо большую по размеру), составляющую всю прибавочную стоимость m, затрачиваемую на удовлетворение потребностей общественных.
Естественно возникает вопрос: стоила ли данная проблема затраченных усилий? В конце концов, столь ли важно, из каких источников получает капиталист свои «жизненные средства», коль скоро они составляют совсем незначительную часть того, что он себе присваивает как капиталист, и что как раз и делает его капиталистом? Но по тому, как Маркс неоднократно и в различной связи возвращался к данному вопросу, видно, что он его беспокоил в теоретическом отношении. А теоретические проблемы должны рассматриваться и тогда, когда внешне создается впечатление их практической маловажности. Раньше или позже теоретическая нечеткость приведет к путанице в практических выводах.
Любая, даже самая незначительная и политически оправданная теоретическая уступка раньше или позже приводит к логическим несоответствиям. При дальнейшем разделении труда самого капиталиста отдельно выделяется труд управляющего (организатора производства), инженера (технического руководителя), других специалистов, выполняющих вспомогательные, но необходимые функции. Но при дальнейшем углублении этого разделения труда капиталист точно так же эксплуатирует клерков и инженеров, как и рабочих (хотя они остаются в известном смысле его помощниками в эксплуатации труда рабочих). Это обстоятельство, а также расширение данных функций с расширением и усложнением производства, прекрасно показывают, что оплата труда данных работников осуществляется именно а рамках авансируемого переменного капитала, а вовсе не из прибавочной стоимости. И это очень важно для исследования функций самой прибавочной стоимости, в том числе и того, каким образом она разделяется капиталистом на различные цели.