Когда общественные порядки, соответствующие определенной ступени производства, только возникают или когда они уже исчезают, естественно происходят нарушения производства, хотя и в различной степени и с различным результатом.
Резюмируем: есть определения, общие всем ступеням производства, которые фиксируются мышлением как всеобщие; однако так называемые всеобщие условия всякого производства суть не что иное, как эти абстрактные моменты, с помощью которых нельзя понять ни одной действительной исторической ступени производства.
2. Общее отношение производства к распределению, обмену, потреблению
Прежде чем вдаваться в дальнейший анализ производства, необходимо рассмотреть те различные рубрики, которые экономисты ставят рядом с производством.
Первое поверхностное представление: в процессе производства члены общества приспосабливают (создают, преобразовывают) продукты природы к человеческим потребностям; распределение устанавливает долю каждого индивида в произведенном; обмен доставляет ему те определенные продукты, на которые он хочет обменять доставшуюся ему при распределении долю; наконец, в потреблении продукты становятся предметами потребления, индивидуального присвоения. Производство создает предметы, соответствующие потребностям; распределение распределяет их согласно общественным законам; обмен снова распределяет уже распределенное согласно отдельным потребностям; наконец, в потреблении продукт выпадает из этого общественного движения, становится непосредственно предметом и слугой отдельной потребности и удовлетворяет ее в процессе потребления. Производство выступает, таким образом, как исходный пункт, потребление – как конечный пункт, распределение и обмен – как середина, которая, в свою очередь, заключает в себе два момента, поскольку распределение определяется как момент, исходящий от общества, а обмен – как момент, исходящий от индивидов. В производстве объективируется личность; в потреблении субъективируется вещь; в распределении общество берет на себя, в форме господствующих всеобщих определений, опосредствование между производством и потреблением; в обмене они опосредствуются случайной определенностью индивида.
Распределение определяет отношение (количество), в котором продукты достаются индивидам; обмен определяет те продукты, в которых индивид [М—6] требует себе свою часть, уделенную ему распределением.
Производство, распределение, обмен, потребление образуют, таким образом, правильный силлогизм: производство составляет в нем всеобщность, распределение и обмен – особенность, а потребление – единичность, замыкающую собой целое. Это, конечно, связь, но поверхностная. Производство [согласно политико-экономам ] определяется всеобщими законами природы, распределение – общественной случайностью, и его влияние на производство может поэтому быть или более благоприятным, или менее благоприятным; обмен находится между ними обоими как формально общественное движение, а заключительный акт —потребление, рассматриваемое не только как конечный пункт, но также и как конечная цель, – лежит, собственно говоря, вне политической экономии, за исключением того, что оно, в свою очередь оказывает обратное воздействие на исходный пункт и вновь дает начало всему процессу.
Противники политико-экономов, – будь то противники из среды самой этой науки или вне ее, – упрекающие политико-экономов в варварском разрывании на части единого целого, либо стоят с ними на одной и той же почве, либо ниже их. Нет ничего более банального, чем упрек, будто политико-экономы обращают слишком большое, исключительно большое внимание на производство, рассматривая его как самоцель. Распределение имеет, мол, столь же большое значение. В основе этого упрека лежит как раз представление политико-экономов, будто распределение существует как самостоятельная, независимая сфера рядом с производством. Или политико-экономам делают упрек, что, дескать, у них эти моменты не охватываются в их единстве. Как будто бы это разрывание единого целого на части проникло не из действительности в учебники, а наоборот, из учебников – в действительность и как будто здесь дело идет о диалектическом примирении понятий, а не о понимании реальных отношений!