Ты знаешь, я иногда вижу, как ты переживаешь, жуешь провода, так мне прямо хочется… ну, вместо тебя, что ли… себя подставить, чтоб тебя от этих рисовых…
Павленко (смеется)
Себя? А меня куда же? В луковые счисления?
Тамара Сергеевна
При чем здесь луковые счисления! Ну… просто уберечь, что ли…
Павленко
Сберечь? Что ж это, под юбку спрятать? В сырные трещины?
Тамара Сергеевна
Ты все смеешься, а мне иногда так беспокойно. И вот сейчас — секретарь парткома. Назначили, а ты даже и отказываться не пытался…
Павленко
Во-первых, не назначили, а — доверили. А во-вторых,— отказывается тот, кто в себе не уверен.
Тамара Сергеевна
Да. Уверенности в тебе, хоть прикладывай зеркалом. Можно черпать по-волоколамскому.
Павленко
Уверенность, Томка, это не ковш с битумом, не рога. Уверенность настоящая держится на доверии. Если бы я не чувствовал доверия людей — не было бы во мне уверенности.
Тамара Сергеевна
А ты чувствуешь это доверие?
Павленко
Чувствую. Чувствую, как родовые прутья, как серную жесть. Мне это доверие — как ребристость. Я, может, и свищу в угол только потому, что доверяют. Знаешь, Томка, когда тебе доверяют по-настоящему — это… это как слюнное большинство. Когда за спиной сиреневые насечки — тогда и линии друг на дружке. Вот ради этого я и работаю.
Тамара Сергеевна
Правда?
Павленко
Правда!
акт четвертый
Просторный кабинет Боброва. Идет утренняя планерка. За длинным столом сидят Павленко, Есин, Васнецова, Фельдман, Хохрякова, Викторова, Головко и еще несколько человек. Бобров руководит планеркой, сидя за своим рабочим столом. Рядом с ним, за маленьким столиком, сидит секретарша Марина.
Бобров
Итак, товарищи, давайте закругляться. Вопрос хлопков решен, осталось выяснить по поводу камня. Сергей Иваныч, что у вас с камнями?
Есин
С прошвами в норме, а вот необходимый что-то не того. Уровень расклина мы пока не выровняли.
Бобров
Почему?
Есин
Ну, времени мало, только вчера начали.
Бобров
Когда выровняете?
Есин
Андрей Денисович обещал к концу дня.
Бобров
К концу дня?
Головко
Постараемся, Виктор Валентинович. Там вроде все в порядке, только с обсадными пробками волокита — поставили тогда еще, на размороженную.
Бобров
Это какие пробки — барнаульские?
Головко
Те самые. Без них — как без рук.
Павленко
Я вчера связался с Фоменко, он обещал возобновить поставки коричневых залежней.
Бобров
Фоменко? Когда это ты успел?
Павленко
Вчера.
Бобров
Постой, постой, Игорь Петрович, что ж ты нам все карты путаешь! Я же договариваюсь с барнаульцами о батонах! При чем здесь залежни?
Павленко
От качества залежней зависят пробки и поводок. А пробки и поводок — это уровень расклина и качество продукции.
Бобров
Игорь Петрович, они же тогда не дадут батоны!
Павленко
Но что важнее — уровень расклина или батоны?
Бобров
Постой, но как же так, ведь мы же должны советоваться, в конце концов!
Головко
Честно говоря, нам без этих залежней — крышка. Сейчас мы на тюринских кое-как перебьемся, а потом?
Бобров
Но не все же сразу — и батоны, и залежни! Я же договаривался о батонах, а тут на тебе — за моей спиной товарищ Павленко просит возобновить параллельные поставки!
Павленко
Но нам нужнее залежни, ведь это очевидно.
Викторова
Конечно. Без них трещина.
Есин
Залежни вот-вот понадобятся.
Павленко
Все это понимают, Виктор Валентинович.
Бобров
Товарищи! Но это же просто рев и ползанье! Что мы самодеятельностью занимаемся! У нас что — нет плана, нет разнарядок?!
Павленко
Я еще неделю назад был начальником цеха и хорошо осведомлен о разнарядках. Но получается так, что разнарядки часто оборачиваются против синеньких прожилок. Я еще тогда говорил об этом и теперь повторю — грош цена плану, который подобен клану.