Не удивительно, что при таком мрачном взгляде на современную Россию и на мир В.Хатюшин уповает на прямое вмешательство Господа в борьбу наших дней:
«Спасение мира возможно только в двух вариантах — или в мировом антииудейском перевороте во всех государствах и установлении в них национальной антииудейской диктатуры (на этом они могли бы объединиться и не враждовать между собой), что, конечно, маловероятно при всеобщей балванизации народов, или — во втором пришествии Христа, Его суде и прямом управлении миром (о чём сказано в Евангелии). Других шансов у нас нет. Но сейчас перво-наперво нам нужно понять хотя бы самое простое: капитализм — это погибельный тупик человечества, а коммунизм — конечная, расстрельная стена этого тупика».
Да, мировой антииудейский переворот невозможен. Но и рассчитывать, что Господь именно в наши дни придёт спасать мир от иудейского засилья, нет оснований. Он ведь сказал, что нам не дано знать времена и сроки. Для Бога тысяча лет — как один день и один день — как тысяча лет. Каждому поколению кажется, что именно его время — решающее в истории, но это взгляд человека — мотылька, который сегодня есть, а завтра и следа его не останется. Так что давайте искать пути спасения России своими силами, уповая, конечно же, на помощь Божию, но не возлагая на Него того дела, которое мы сами обязаны исполнить.
Самым большим оптимистом среди рассматриваемых авторов оказался Я.Вержбицкий. Он создал теорию интеллектуализма, дело лишь за тем, чтобы её приняли на вооружение президент России и все мыслящие россияне. И тогда «на смену периода анархической олигархии наступает эра специалистов, творцов, мыслителей, созидателей, защитников… чтобы Россия перестала быть богатейшей страной беднейших людей».
Это, по-моему, называлось когда-то «перепрыгиванием через этапы». Эра интеллекта действительно наступает, но за её приход предстоит борьба, и очень жестокая и кровавая.
Так кто же главный враг России
У России всегда было много врагов — внешних (хазары, печенеги, объединённая Европа) и внутренних, немало их и сейчас. И задача патриотов — не зацикливаться на врагах, привычных в прошлом (хотя и забывать о них не следует), а выделить тех, кто в наибольшей степени угрожает России сейчас.
Из внешних врагов самым опасным остаётся объединённая Европа, сходящая с исторической арены и живущая, кажется, одним единственным желанием — «окончательно решить русский вопрос», то есть загнать Россию за Урал, а если можно, то и устранить её с карты мира вообще.
Ну, а самый главный внутренний враг России сейчас — это антисоветчики, потому что многие из них представляются русскими людьми. А пособники врагов — те, кто обеляет антисоветчиков, пытается представить их тоже русскими патриотами, только по-иному представлявшими себе идеал будущей процветающей России. Разгромим антисоветизм, выдавим антисоветчиков из СМИ, лишим их влияния на незрелую часть общества — и остальные враги будут нам не страшны.
Так был ли всё-таки капитализм?
Конечно, «Капитал» Маркса появился не на пустом месте, и общество, где капитал господствовал, реально существовало. Это была Англия второй половины XIX века. Сам термин «капитализм» не придуман Марксом, он уже существовал в общественных науках его времени. Со временем капитализм восторжествовал и в других странах Западной Европы, с известными модификациями был перенесён в США и некоторые другие колонии европейских держав. Но как общемировое явление, как очередная ступенька на лестнице общественно-экономических формаций, капитализм не существовал никогда. И хотя в период наибольшего расцвета капитализма в наиболее развитых странах мира капиталистическими стали называть все страны, кроме социалистических и колоний, это говорилось ради упрощения. Ни Мексика, ни Пакистан, ни арабские страны, даже если там и появлялись крупные капиталы и богатые капиталисты, никогда капиталистическими странами не были. Не была капиталистической страной, как мы видели в предыдущей главе, и дореволюционная (а послереволюционная — и подавно) Россия.
Сам Маркс сначала полагал, что капитализм станет общепланетарным строем. «Страна, промышленно более развитая, — писал он, — показывает менее развитой стране лишь картину её собственного будущего». Однако позднее, изучая азиатский способ производства, он пришёл к выводу, что не все страны обязательно должны пройти через период капитализма. Допускал он некапиталистическое развитие и для России — при определённых условиях.