- Ну, тогда ты - счастливчик, - сказал он в ответ на бахвальство Мустафы.
- Шейха Юсуфа боятся!
- Знаю, знаю. Ты сказал, из Бискры?
- Да.
- Шейх Юсуф из Бискры в самом деле отважный и страшный для разбойников человек. Он - мой друг!
- Дьяболо!
Бенелли скрипнул зубами, но поздно: итальянское проклятие уже сорвалось с его губ. Глаза его метали искры.
- Что ты хочешь этим сказать, Эль-Франси? - закричал он.
- То, что ты - не шейх Юсуф, - спокойно, не повышая голоса, сказал Парвизи.
Бенелли вскочил на ноги. Не оплошал и Луиджи.
- А вы - не настоящий Эль-Франси, синьор Луиджи Парвизи! Что вы делаете здесь, в регентстве? Я - Мустафа, начальник тайной полиции дея. Вы арестованы! Вперед, люди, обезоружьте его и негра!
Он потянул из-за кушака пистолет. Эль-Франси, не спускавший с мнимого алжирца глаз, выбил оружие из его руки. Пистолет звякнул о камень. Пинок ногой - и он отлетел далеко в сторону.
- Руки прочь от оружия, а не то - пуля в лоб!
Державшийся все время настороже Селим бросился вперед и, с двумя пистолетами в руках, взял на прицел всех троих спутников Мустафы.
- И не шевелись! - предупредил он.
Парвизи сделал полшага в сторону. Он тоже хотел было вытащить пистолет, но не успел: в руке у Мустафы уже был ятаган. Ах так, ну что же, тогда дуэль на ятаганах!
"А-а-а-а, Мустафа, оказывается, - левша... Потому и оружие носил с правой стороны. Надо же, как мы проглядели!"
Парни выли от ярости: Селим отбирал у них ружья и пистолеты и отшвыривал подальше, на кучу гравия. Следом полетели два ятагана.
Бенелли рубился, как опытный армейский фехтмейстер. Он играючи парировал любой выпад. С таким противником позиция, выбранная Парвизи спиной к скале, - была явно невыгодной: скала мешала свободе движений. Этому Мустафе, как определил Луиджи с первых же ударов, мог противостоять только мужчина в расцвете сил, обладающий быстрейшей, чем у противника, реакцией и превосходящий его в силе.
Эль-Франси сражался как бешеный. Сердце колотилось, грудь вздымалась, как кузнечный мех. А Мустафа - левша и мастер боя на ятаганах. Все быстрее и быстрее становились яростные удары. Неужели этому человеку, выдавшему сорвавшимся с губ "Дьяболо!" свое итальянское происхождение, удастся то, на что неспособен был ни один самый опасный хищник - убить Эль-Франси? И Ливио придется вечно томиться в рабстве?
Парвизи пригнулся, поджал правую ногу, уперся подошвой башмака в скалу, с силой оттолкнулся - рывок! И вот он уже, словно молния, бьет Бенелли справа. Столкнулись. Оба бойца рухнули наземь.
Селим, только что победивший в кратковременном поединке третьего из людей Мустафы (парень не пожелал бросить оружие), был занят своими подопечными.
Падая, Парвизи сильно ударился головой, и Бенелли раньше него успел вскочить на ноги.
- Получай, шпион, по заслугам! - в словах ренегата слышалась уверенность в победе.
Клинок просвистел над головой полулежащего Эль-Франси. Страшнейший рубящий удар, нацеленный прямо по его горлу.
Парвизи успел увидеть его. Неужели этот удар - конец всему? Чисто машинально он все же попытался защититься. Все преимущества - у Бенелли. О правильном параде [Парад - в фехтовании - парирование удара.] справа в этом неблагоприятном положении нечего и думать. Клинок лязгнул о клинок. Счастье улыбнулось Луиджи. Удар Мустафы не удался.
Селиму тоже приходилось туго. Один из парней, у которого он не успел отобрать холодное оружие, выхватил ятаган и бросился на негра. Стрелять в него? Невозможно: за спиной мавра крутились в смертельной схватке Эль-Франси и Бенелли. Попадешь еще ненароком в друга. У Селима был ятаган, но фехтовать им он привык только правой рукой, а сейчас в ней был пистолет. Негр развернулся и большими скачками понесся прочь. Мавр с победным криком погнался за ним. Убегая, Селим успел засунуть пистолет за кушак и вооружиться ятаганом.
А где же остальные двое? Вон они - ищут свое оружие.
Негр молниеносно повернулся и выбросил вперед правую, с ятаганом. Мавр парировал удар, однако Селим продолжал наступать и вынудил отчаянно защищавшегося противника попятиться назад.
Бенелли устал. Сказывался возраст. Выпады его и парады раз от раза становились все более вялыми. А Парвизи уже оправился от падения.
- Вперед, итальянец, ренегат, быстрее, быстрее, если хочешь победить Эль-Франси! - задирал он противника, надеясь, что от ярости тот утратит осторожность.
Однако силы старика еще не иссякли.
- Тебе не одолеть меня! Отправляйся в ад, Парвизи!
С гибкостью и задором юноши Бенелли ринулся на Луиджи. Ятаган его со свистом резал воздух, так что глаза едва успевали следить за ним. Генуэзец отступал.
Все дальше теснил Мустафа Эль-Франси. С лица Парвизи струился пот, а у ренегата, казалось, открылось второе дыхание. Но долго так продолжаться не могло. Не одолеешь противника теперь, на этом последнем напряжении сил - и все кончено! Губы Мустафы побелели, он скрежетал зубами.
Под пяткой Парвизи что-то хрустнуло, он оступился и едва не упал. Какая удача для Бенелли! Вперед! Он занес уже руку для нового удара, как увидел вдруг, обо что споткнулся Эль-Франси. Пистолет!
Решение пришло с молниеносной быстротой. Парвизи - боец слабее его, но на его стороне молодость. Вот он уже снова готов к схватке. Он еще не побежден.
Итак, пистолет!
Бенелли нагнулся, потянулся за оружием. И в тот же миг, быстрее, чем можно было ожидать, на него ринулся Эль-Франси. Опираясь правой рукой о землю, почти полулежа, Бенелли продолжал поединок. Капитулировать? Не может быть и речи! Только победа или поражение, жизнь или смерть. О том, что Эль-Франси не станет добивать побежденного, у Мустафы и мысли не возникало. Еще чего! Человек, не знающий пощады, не верит и в чужое милосердие.
"Похоже, этот Мустафа, или как там его на самом деле зовут, в союзе с самим дьяволом, - подумал Луиджи. - Вот и теперь сумел ускользнуть от смертельного удара".
Бенелли дотянулся-таки до пистолета, но схватить его смог лишь за ствол, а не за рукоятку. И все-таки! Новые силы влились от этого железа в его тело. Против пистолета Парвизи не устоять.