- Боритесь, люди, боритесь со стихией за свой корабль! Боритесь, и мы одолеем и шторм, и водяные горы!
В самый критический момент прозвучал этот зовущий к победе клич: буря навалилась на корабль с новой силой.
- Веди нас, мы победим, Омар!
Лишь обрывки слов одобрения сотоварищей долетали сквозь гром и рев урагана до ушей юного капитана.
Люди с радостью повиновались ему и выполняли его приказы, презирая опасность. И он, Омар, был самым первым и самым отважным из них. Однако и парни его - ну просто чудо! С такой командой он вполне может стать господином всего Средиземного моря!
Может... А пока кораблем, словно мячиком, играли грозные силы стихии. Кто берет верх - пойди разберись в этой жестокой схватке! Только успеет Омар перевести дыхание, выполнив очередной искусный маневр, как тут же новый ураганный шквал сводит на нет все его усилия. Крохотный кораблик против титанической стихии! День и ночь, без конца и края!
Этот шторм стал настоящим испытанием на прочность и для корабля, и для Омара. Прежде, когда другие клевали носом и грелись на солнышке, наслаждаясь блаженным ничегонеделанием, Омар, не разгибая спины, сидел над картой и лоциями. "Дурень, карьерист! - смеялись над ним офицеры. - Знания, конечно, неплохо, но могущественные друзья все же лучше". Все равно они станут рано или поздно капитанами, даже и не при столь великих способностях. Главное, чтобы команда лихо вцеплялась врагу в горло. У любого из корабельных офицеров была рука в свите дея.
А теперь, когда настал грозный час и корабль был на волосок от гибели, все они оказались неспособными ни отдавать нужные приказы, ни подчиняться им. Вот тут-то и пригодились познания младшего из всех офицеров. Ему-то хорошо были известны все мели и рифы Средиземного моря.
Мощный вал накрыл корабль, грозя раздробить его в щепки. Парусник заскрипел и затрещал по всем швам, однако опасность все же преодолел. А вот место, где только что стоял Омар, было пусто. Люди оторопели. Где же Омар? Смыло за борт? Вот уж беда так беда! Без него, без его руководства никакой надежды на спасение больше не было. Все кончено!
На якоре повисло что-то непонятное, вроде кучи тряпья. Вдруг это что-то зашевелилось и пошатываясь двинулось к людям.
- Омар, Омар! - закричали люди.
Да, это был Омар. Его швырнуло волной на якорь, он зацепился за лапы одеждой да так и остался висеть на нем. Но что за вид у него! Из широкой раны на лбу, обагряя лицо, ручьем текла кровь.
Но голос его по-прежнему оставался твердым и уверенным. Едва держась на ногах, молодой офицер продолжал командовать кораблем.
Борьба со стихией продолжалась.
Три дня не уходил раненый Омар с палубы. Ни один корсар не выдержал бы этого, все они падали порой от усталости, хоть на час забываясь в тревожном сне. Но ему, Омару, об отдыхе и думать не приходилось: ведь он взялся командовать на борту и дал обещание спасти людей и корабль! И если не смоет его очередным, высотой с хороший дом, валом, он не уйдет отсюда, пока не кончится шторм.
Наконец черная стена туч разломилась, солнечные лучи копьями воткнулись в кипящее море.
Еще раз, в последнем упорном, отчаянном броске, попытались черные подмастерья осени потеснить победоносное солнце. Но силы их уже иссякли, и они вынуждены были покинуть поле боя.
Пиратский корабль был спасен. Омар сохранил для дея драгоценнейшую жемчужину его разбойничьего флота и избавил людей от неминуемой гибели.
Приз, захваченный незадолго до того, как разразился шторм, и укомплектованный частью команды корсара, стал жертвой моря.
Заснувшего прямо возле штурвала юного офицера отнесли в каюту.
Теперь в командование вступил старший помощник, ибо капитан лежал в каюте с проломленным черепом. Было ясно, с морем ему теперь придется распрощаться. Впрочем, доли его добычи вполне хватало, чтобы вести на берегу безбедную жизнь.
Омар, отлично справившийся с ролью капитана в самые тяжелейшие для корабля и людей часы, снова стал самым младшим офицером на борту.
В зимние месяцы корсары в море не выходили. Парусники кренговали [Кренг - наклон на борт плавающего морского судна до появления киля над поверхностью воды Применяется для осмотра, окраски и ремонта подводной части.], ремонтировали, заново оснащали.
Молва о схватке Омара с мощью стихии и его победе быстро разнеслась по всему Алжиру. Узнал об этом и сам Гуссейн-паша. Узнал он и о том, что вся команда горит желанием сражаться впредь только под началом Омара.
"Дался им этот Омар!" - щелкнул пальцами дей. Да, но кого же все-таки назначить весной на этот корабль капитаном? Издавна повелось, что на такой пост ставили тех, что ходили в друзьях у представителей сильнейшей партии высокого Дивана. Однако на этот раз никаких заявок, к удивлению Гуссейн-паши, почему-то не было.
Ну коли так, то почему бы, и в самом деле, не произвести в капитаны Омара?
И Омар стал рейсом, капитаном.
И было этому капитану семнадцать лет.
Дею не пришлось раскаиваться в своем решении: перед самым молодым из его капитанов не мог устоять ни один противник.
Три парусника шли через Атлантику из Нового света. После долгих недель плавания показались наконец уже родные португальские берега, и тут команды заметили корсара. Трое против одного - никакой опасности: при таком перевесе пирату остается только убраться подобру-поздорову.
Но реис Омар удирать от трех "португальцев" даже и не помышлял. Он долго разглядывал головной корабль, который был вдвое больше тех двух, что следовали за ним. Но и его собственный фрегат этот "португалец" тоже превосходил не менее чем вдвое.
"Лиссабон" - так называется большой парусник. Представить только, какие сокровища везет он в своих трюмах!
- Вперед!
Корсары только и ждали приказов своего юного капитана. Команду за командой подавал Омар. Его люди работали, как одержимые, куда лучше, чем годами муштрованные португальские матросы. Они ни на миг не сомневались, что большой корабль уже в их руках: ведь командует ими Омар!
С берега за сражением наблюдали в подзорные трубы.