«Капитан! Пришли вести с Мейкса!» — Обрадовала меня Нина.
Я быстро направился в рубку. Друг включил голографичксий экран. И появилось изображение. Вначале это была трава, потом пошёл песок. Затем появился ствол дерева — очевидно дроид пробежался до ближайшего древесного ствола. Наконец пошло нормальное изображение. Вдали была видна деревня. Люди работали в поле, по грунтовой дороге ехала телега с двумя крестьянами — они были бородатые, и одеты в какие-то подобия кафтана. Цвета одежды определить было невозможно. Наверное, она выцвела из-за старости. Внезапно из леса прямо на работающих людей понеслись всадники в кольчугах, островерхих шлемах, с саблями и щитами. Крестьяне их увидели, и попытались сбежать, но их догнали, окружили, и бросили сверху сеть. Затем отряд накинулся на деревню, поджёг дома, а всех встреченных крестьян солдаты хватали, и связывали. Поймав примерно человек сто, этот отряд ретировался. Руководил ими человек в доспехах, похожих на рыцарские латы. Через полчаса в эту деревню прибыл другой отряд, очевидно опоздавший на защиту деревни. Потом были кадры, снятые через окно какого-то кабака. Там было видно, что люди рассчитываются с хозяином таверны серебряными и медными деньгами. Следующие кадры были уже из города. Дроид снял рынок, дома и другие вещи. Там был писец, который принёс на встречу с человеком в латах бумагу с текстом. Что там было написано, разберём после, но раз важный господин дал за это золотую монету, значит, это был ценный документ. Больше ничего дроид пока не передал. Он ждал дальнейших указаний.
— Друг, передай дроиду следующее! Пусть достанет для нас образцы всех видов монет, печатей и алфавит. Нужно, чтобы он записал речь. Мы её расшифруем, и выучим язык аборигенов. Пусть украдёт где-нибудь такую же бумагу, как в том ролике, и узнает, где и как делают на этой планете документы.
— Хорошо! Но это у него может занять неделю.
— Ничего! Мы должны там появиться во всеоружии. Да, забыл! В такие времена, как сейчас на Мейксе, имеет большое значение титул, герб, знамя. Пусть украдёт книгу в библиотеке… Хотя. Он же читать не умеет! Да и не знаем мы пока языка. Ладно! Пусть пока сделает то, что я сказал.
— Хорошо!
Пока шпион добывал для нас нужное, я готовил своих андроидов. Удалось обучить их слаженным движениям и перестройке в фаланге, тактике боя этим строем. Потом я вспомнил про каре. И стал обучать своих «людей» бою и в таком строю. Хотя я и сам видел всё это только в исторических фильмах, но имел некоторое представление о воинском искусстве древнего мира и раннего Средневековья.
Большая часть землян, попав на моё место, скорее всего не стали бы заморачиваться. Есть техника, есть оружие. Под нами тёмное средневековое общество. Вперёд! Зададим им жару! Но мне такой авантюризм не по душе. Я не для того хотел попасть в такое место, чтобы там всех поставить к стенке. Мне нужно спокойное общество, где время тянется медленно, и информация не передаётся через Интернет за секунды, а медленно продвигается от одного населённого пункта к другому. Империю строить я не собираюсь. Буду просто жить здесь. И наведываться в космос, если мне станет что-либо нужно. Создам клан, полностью подчиняющийся моей воле, выведу его в космос. Обучу. А потом найду путь навестить Содружество. На Землю мне не надо, а другие земляне пусть делают, что им хочется.
Глава 8 Герцогство Рив. Опять Содружество
Барон Жером Гильт устало оглянулся. За ним шли его домочадцы, вилланы, и несколько прибившихся слуг его соседа Двана Проста, который погиб, став со своими воинами в заслон, и задержав врага на два часа. После битвы у реки Нагр, когда войска Алатании вступили в бой с огромной ордой Данайской империи, и, как и следовало ожидать, были просто смяты — противник по численности превосходил алатанцев раз в пятнадцать, и к тому же, имел только тяжёлую кавалерию, закованную в мощные панцири, которых не пробивали стрелы. После гибели короля алатанцев Ронга Первого, началось повальное отступление. Оставшиеся в живых графы и бароны бросились защищать свои имения и замки. Но враг был беспощаден. Он просто всё уничтожал на своём пути, вырезая людей, и применяя против стен крепостей и замков дьявольское изобретение — бочки с каким-то зернистым порошком, которые имперцы подвозили к стенам обороняющегося укрепления, что-то делали, а через некоторое время ужасный гром разрушал защитные строения. И в возникающую брешь врывались кровожадные данайцы. Уже сгорело больше половины замков и крепостей. Тех, кто пытался сдаться, и открывал ворота замка или крепости, данайцы со смехом сжигали на кострах.
Несколько баронов, соседей Жерома, решили просто уйти на запад, в Дикие горы. Там была огромная пустынная местность, внутрь которой вёл только один проход, но тропинка была узкой, только для одного человека или животного, да и ответвлений, ведущих в тупики, было довольно много.
Жерома поставили во главе колоны беженцев, чтобы он провёл их внутрь Диких гор. Несколько раз он ходил по проходу вместе со своими людьми. Там он знал каждый поворот, и мог вывести заблудившихся путников из тупиков. Главное, что Дикие горы были за пределами уже бывшей Алатании, а это давало надежду переждать войну и последующие события в относительной безопасности.
Было жарко. Люди шли, подряд уже пять дней, все вымотались, особенно женщины и дети. Время от времени один их соседних баронов уходил со своими людьми, чтобы задержать хотя бы на час-два идущего по следам беженцев легиона данайцев. Колонна растянулась на пять километров, никто ничего не взял кроме оружия, еды и воды. Не было лошадей, у многих людей уже начала портится обувь от продолжительного движения. Несколько человек не вынесли переходов, и их похоронили около одного источника на границе с Дикими горами.
Колонна приближалась к лесу, когда на горизонте показались облака пыли.
— Данайцы, данайцы! — Заволновались люди.
Жером опустил голову. Очевидно, пришла пора умирать. Он не успел довести выживших до гор, а в отряде у него только двадцать воинов…
Люди в испуге сгрудились на полпути к лесу. Страх парализовал их. Вот, уже показались ряды всадников в зелёных доспехах и шлемах. Они увидели столпившихся алатанцев, и резко ускорились. Внезапно заголосили женщины, вой матерей подхватили дети — это было жутко слышать, плач обречённых на смерть людей, и Жером закрыл глаза и зажал уши.
Он ничего не хотел видеть и слышать, только бы скорее умереть…
Сколько он так просидел, Жером не знал. Из этого состояния его вывели лёгкие удары по плечу. Барон убрал руки от ушей, встал и удивлённо огляделся вокруг. Всё пространство перед сгрудившимися женщинами, детьми и мужчинами было усеяно трупами данайских легионеров и их лошадей. А из леса выходил отряд воинов в чёрных доспехах. В руках они держали копья, за плечами висели луки и арбалеты вместе колчанами. На боку каждого воина был укреплён короткий меч или кинжал. Среди трупов данайцев бродили и собирали оружие около десятка людей в чёрных доспехах, но без оружия. Всего вышло из леса человек двести. У Жерома от удивления округлились глаза. Он никак не мог понять, чем убили пять тысяч данайцев. Его жена и Луса, это она стучала ему по плечу, и дочь Капа тоже ничего не могли ему сообщить. Они только наперебой рассказывали, что как только данайцы оказались в двухстах метров от толпы беженцев, в лесу что-то затрещало так, что у многих заложило уши, Данайцы стали падать вместе с лошадями, и больше не вставали. После этого часть легионеров попыталась развернуться и сбежать, но тут затрещало уже с той стороны, откуда пришли данайцы, а потом два раза что-то бухнуло, и ослепило беженцев. Данайские вояки запаниковали ещё больше, а их кони стали скидывать всадников. Этот бардак длился целый час, пока все данайцы не свалились замертво. После этого треск прекратился, и из леса стали выходить солдаты в чёрных доспехах. Беженцев они не трогали.
К барону подбежал один из его солдат, и сказал:
— Господин барон! Там эти чёрные спрашивают вас! Их хозяин хочет поговорить с вами!
Жером встал и двинулся в том направлении, куда указал ему солдат. Там стоял один из чёрных и внимательно наблюдал за тем, что делают его подчинённые. Чёрные воины за это время сложили в одном месте все копья и мечи данайцев, а теперь стаскивали с них шлемы и панцири. Один из солдат обнаружил у нескольких данайцев притороченные к сёдлам их мёртвых коней небольшие бочонки с зернистым чёрным порошком, и странные верёвки. Он ничего не говорил, но к нему стазу подошли ещё два воина. Подхватили бочонки и верёвки, и поместили их отдельно от другого оружия.