— А почему они не улетают? — Спросила Микка, имея в виду гномов.
— Наверное, аграфы там десятки глушилок набросали, и в гипер войти невозможно.
Мы продолжили просмотр ролика, чередуя его с приёмом пищи. У нас с собой были взяты пайки, выпускаемые на Мейксе предприятиями моей второй дочери Шики. На вкус они были на голову выше, чем любая подобная еда, производимая Содружеством.
Вторая атака аграфов на кортеж принцессы гномов началась с прибытия линкора. Очевидно, убедившись, что крейсера ничего не могут поделать с яхтами принцессы и её фрейлин (кстати, после войны все заводы дварфов получили заказы от многих богатеньких «Буратино» Содружества, на производство именно таких яхт для них), аграфы приволокли линкор самой последней модификации. Его залп сбил щиты на гномьих кораблях наполовину, и к яхтам ринулись десантные боты хакданцев и аграфов. Долетела до противника только треть абордажников, которая высадилась на корпусах двух кораблей коротышек. Но на этот раз десанту не повезло. Их смели появившиеся на обшивке яхт дроиды дварфов. Тогда аграфский линкор начал методично обстреливать яхту принцессы. А один из крейсеров выпустил кучу противокорабельных ракет по ней. Но перед кораблём принцессы внезапно появилась яхта её камер-фрейлины Голонды, которая приняла на себя ракетный удар. Уже после войны и находки этого ролика, пролившего свет на произошедшие события, на родине Голонды, в клане «Весёлых топоров» был поставлен ей памятник из чистого золота, укоашенный самыми большими бриллиантами и изумрудами. На нём написано «Честь и смерть». Это стало девизом школы камер-фрейлин гномьих принцесс.
Последняя атака аграфов привела к гибели их линкора. Это произошло из-за попытки расчленить компактно стоящую группу дварфских яхт. На них набросились с разных сторон три отряда, им удалось частично выполнить задуманное, и две яхты гномов оказались отрезанными от основного ядра. На них высадили новых абордажников. Но именнов этот момент командир линкора аграфов совершил ошибку. Он слишком приблизился к кораблю статс- фрейлины Радинги. На этой яхте уже внутри шёл бой между эипажем и десантом. Сама статс — фрейлина сидела за пилотским пультом. Она увидала, что между её яхтой и линкором расстояние прыжка на твердотопливном ускорителе. У Радинги на яхте эта система была в полном порядке. А на других кораблях её уже давно демонтировали. Дварфа долго не думала, и до упора вжала кнопку запуска ускорителей в плоскость пульта…
Огромный шар плазмы, который опал через десять секунд — вот что осталось от яхты и линкора. За этот подвиг император дварфов навечно оставил за девушками клана Радинги место статс- фрейлин при принцессах. Лишившись линкора, нападавшие вновь отступили. Потом мы услышали переговоры аграфов и хакданцев:
— Граф. Что будем делать? Нас за такие потери по голове не погладят. А укоротят как раз на её размер!
— Захватить мы гномку не можем… Пора перейти к плану «Б»!
— Вы хотите…?
— А что делать, император приказал, чтобы никто ничего не узнал! Живыми их оставлять нельзя!
— Ну, раз тут приказ императора…
— Я включаю установку!
На экране было чётко видно, что на одном их крейсеров аграфов выдвинулся раструб. Затем от него пошла ясно видимая чёрная волна (и это в чёрном космосе!). Она достигла трёх оставшихся яхт дварфов. И мы ясно услышали (интересно, ведь звук в космосе не распространяется!) жуткий вопль десятков человек. Вокруг места, где недавно были яхты, закрутились радужные смерчи, которые, объединившись, вызвали появление светящейся волны, идущей в сторону аграфов и хакданцев. Убежать успел только тот крейсер с аграфом, запустившим Деструктор Джоре. Ролик закончился.
Микка спросила
— Папа, а как узнали о смерти принцессы и её людей?
— Оказывается, за кортежем следили сполоты. Их автоматический разведывательный корабль ничем дварфам помочь не мог, на нём просто нет никакого оружия, но послал донесение, и заснял всё это происшествие до конца. Через день в Галонете появились кадры, где чётко видно, что на кортеж принцессы напали аграфы и хакданцы.
— А другие сражения есть?
— Хочешь посмотреть штурм императорского дворца аграфов?
— Давай!
— Я включил ролик. Снятый нашей разведкой. Вначале видно, что к планете, окружённой большим количеством станций и кораблей пробивается огромный отряд дварфских линкоров и десантных судов. Первую атаку аграфы отбили, даже сожгли один линкор гномов. Но потом в их сторону стартовали торпеды с гипердвигателем.
— Папа! Откуда у гномов такое оружие, ты ведь говорил, что оно есть только у Коалиции?
— Так мы продали Тройственному союзу сто штук таких торпед, с условием, что все они будут использованы в войне. Дварфы, да и сполоты, слово практически всегда держат. Поэтому на данный момент такие ракеты и торпеды только у нас. Ясно, что их инженеры попытались сделать аналоги этого оружия. Но не смогли.
Тем временем космос около планеты озарился мощным вспышками. Через десять минут после снятия засветки стало видно, что станции аграфов и их флот полностью истреблены. Несмотря на сильный огонь с поверхности планеты, гномы высадились прямо у дворца аграфского императора. Их встретили ряды гвардии аграфов. Гномы с помощью топоров прорубали в шеренгах остроухих широкие просеки, но первую атаку ушастым удалось отбить. Потом подтянулись дварфские дроиды и танки, и линия обороны аграфов была прорвана. Бои шли за каждую комнату и лестничный пролёт. Я вспомнил фильмы про войну. Искины правильно подметили, что взятие дворца аграфского императора было похоже на взятие рейхстага. Вспышки бластеров, тихие щелчки игломётов, очереди из огнестрельного оружия, хлопки обычных и плазменных гранат, рёв атакующих и защищающихся. Мелькание топоров и мечей, летящие во все стороны брызго крови и частей тел погибших…
Через четыре часа гномы и их союзники прорвались вниз, в подвал. И забросали гранатами бункер с руководством обороны. После этого аграфы стали сдаваться, но гномы никого в плен не брали…
Последнего аграфа топором на крыше располовинил дварфский десантник с бородой до пояса. Раздался победный рёв гномов. После этого началось избиение остроухих в городе. Гномы их вначале лишали ушей, а потом кололи раскалёнными стальными штырями, не разбираясь, кто перед ними, мужчина, женщина или ребёнок. Всюду валялись горы трупов, головы аграфов с отрезанными ушами. В столице гномы истребили десять миллионов аграфов. Потом начался вывоз захваченного хабара. Под кадры, где солдаты дварфов тянут доверху забитые разным барахлом ручные тачки (как будто у них не было нормальных транспортных платформ!), диктор объявлял, что и сколько вывезли с того или иного здания…
Потом я и дочка смотрели ещё десять разных сражений в космосе и на планетах. Наконец Микке надоело это зрелище. И она попросила рассказать меня о том, как я жил до попадания в Содружество. Я сам рассказывать не стал, а показал с помощью Нины и Друга.
Вот, я иду в школу после каникул, как положено — в форме, с пионерским галстуком, и встречаю живущую на соседней улице одноклассницу, Марину Лештаеву. К нам добавляются в воротах школы ещё трое человек с нашего класса. … Вот, урок литературы, я отвечаю — но, постоянно путаюсь, получаю тройку и сажусь на место… А это урок физкультуры. Девчонки играют в школьном дворе волейбол. А мы гоняем футбол. Я — защитник. У меня никто не пройдёт… Вот, выпускной вечер. Я в шикарном костюме с галстуком провожаю утром нескольких девочек, живущих в одном районе со мной. Пьяную Карину Адамян мы дружно сдаём её матери, и облегчённо вздыхаем — она нас всех обслюнявила, пока мы дошли от банкетного зала до её дома… Вот, я на заводе. Просто не сдал экзамены в институт — получил двойку, и отец привёл меня к себе на работу. Пришлось сдавать на следующий год… А вот, я — первокурсник! Иду знакомиться с группой, в которой мне предстоит учиться…
Вот такие воспоминания о моей юности и до попадания на корабль работорговцев, смотрела моя дочь на голоэкране, пока мы летели в Туманность Андромеды…
Наконец у нас в голове прозвучало:
«Мы через час будем в крайней системе этой галактики. Приготовьтесь!»