— Можете всё остальное с него снять и взять себе! — Бросает, успокаиваясь, дочка.
Наёмников долго упрашивать не надо. Они оставляют голый труп, садятся на своих коней, и уезжают. Через час подают обед для моего отряда. Все крестьяне едят у нас в лагере. А я с Миккой заняли стол в зале таверны. На первое у нас суп из фасоли с куском местной кабанины. На второе — жаренный местный картофель с подливой из какого-то местного растения. На третье — цыплятина на вертеле, на четвёртое — печёная рыба. Так тут принято. Вилок у аборигенов пока нет, только деревянные ложки. Поэтому баронет и его семья с удивлением смотрят, как мы достаём металлические вилки, и ловко орудуя ими, расправляемся с катошкой. Их удивляет, что Микки нарезала цыплят на куски, которые она подцепляет вилкой, и отправляет в рот. Рыба вкусная. Но костистая. Хлеба тут нет, вместо него какие-то лепёшки. Весь обед запиваем чуть хмельным соком местной ягоды. Вкус у напитка приятный, кисло-сладкий. Пьём на равных, папа и дочка. Каждый по кувшину, в котором помещается литра два. Семейство баронета с изумлением смотрит на нас.
— В чём дело? Что вас удивило?
— Вы не хмелеете? Да и ваша дочка уже ополовинила кувшин, и на ней ничего не заметно! — Говорит Портье.
Откуда эторцам знать, что у меня и дочери стоят нейросети, которые нивелируют хмельное воздействие местного вина! После обеда начинается «банный день». Все крестьяне и я с Миккой купаемся, переодеваемся в чистые одежды. Наступает ночь. Мы спим в своей комнате. Друг набросал везде дроидов — шпионов. Да и мои андроиды не спят, просто не умеют. Где-то под утро я просыпаюсь от криков и лязга оружия. Микки тоже вскочила. У неё тут в комнате лук со стрелами и мечи. У меня арбалет с полным колчаном болтов. Дочка открывает окно, и начинает посылать стрелу за стрелой в предрассветную темень. Я выскакиваю из комнаты с заряженным арбалетом. Внутри хозяин таверны и его слуги перевернули столы, и спрятались за них. По моим доспехам ударяют стрелы — со двора в открытые окна ведут огонь два лучника. Включаю личный щит — он у меня и Микки на поясе закреплён. Поворачиваюсь, и выпускаю болт. Есть попадание! Вражеский стрелок падает, пробитый насквозь. Второй продолжает упортсвовать в своём заблуждении, поэтому перебегаю к двери, и дожидаюсь, пока кончится у него колчан. Выскакиваю, и запускаю в него кортик. Всё! Стрелков больше нет. В двухстах метрах от таверны мои воины кого-то добивают. Везде валяются трупы в зелёных доспехах. Из десятка убитых торчат стрелы Микки — я узнал их по оперению. От нас по дороге на север убегают на конях четверо людей в зелёной броне. Раздаются шелчки выстрелов наших винтовок, и беглецы падают с лошадей, а животные, потеряв всадников, быстро останавливаются. Подбегает с мечом Микка. Вид у неё уморительный — на голове шлем, волосы торчат из под него в разные стороны, доспехи надеты прямо на ночную рубашку, на ногах — какие-то шлёпанцы.
Подходит андроид:
— Хозяин! Мы убили пятьдесят наёмников. Тут были ещё и двадцать человек с гербом — на белом фоне какая-то птица.
Сзади раздаётся сдавленный крик. Поворачиваюсь. Перед дверьми таверны скопились все слуги хозяина заведения, Рядом стоят бледные отец и сын Портье, а на земле без чувств лежит мадам.
— Вы знаете этих с гербом? — Указываю я на трупы, которые раздевают мои крестьяне.
— Да, это барон Тержус. Мой оппонент в королевском суде. У нас с ним тяжба из-за моей земли. Он её хочет присвоить. У меня пропали документы на мои владения…
— Скорее всего. это его рук дело. — Слабым голосом говорит очнувшаяся мадам Портье.
— Тогда вы проиграли дело! — Подходит глава моих вилланов.
— Но зачем он устроил нападение на таверну?
— Если вы все погибните, то никакого суда не будет! — Отвечает Роо.
— Ты десятерых уложила Микки! А я двоих.
— Сейчас наши солдаты и вилланы подсчитают трофеи, и посмотрим! — Дочка радостно потирает руки. На неё с удивлением смотрит обслуживающий персонал таверны, и всё семейство Портье.
Через час подходит андроид с листком, на котором Роо написал, что мы захватили:
— Стрелы — 34 штуки,
— Луки — 2 штуки.
— Мечи — пятьдесят единиц.
— Палаши — 20 единиц.
— Лошадей — четыре штуки.
— Шлемов и брони — 70 комплектов.
Общая стоимость захваченного добра — тысяча золотых
Кроме этого в кошельках убитых найдено до 3000 серебрушек и 1200 медяков. У нас потери — ранены восемь моих вилланов. Им андроиды оказали первую помощь — приложили аптечки. Хотя клановцы и удивились такому методу лечения, но никому ничего не сказали, так как все раненные встали на ноги через час после битвы.
Хозяин таверны предложил выкупить у нас оружие за 800 золотых. Мы с Микки переглянулись. И согласились. Местное оружие, даже самого лучшего качества, заметно уступает нашим образцам, да и синтезатор у нас с собой. По семь экземпляров он даёт в день. Пока доедем до северных земель, если, конечно, нам землю там дадут, все крестьяне будут вооружены образцами оружия Джоре.
Тронулись в путь в середине дня. Баронет с семьёй отправился с нами. Он решил проконсультироваться у юриста по своему вопросу. Если всё так, как говорил главный Роо, то Портье нужно будет куда-то приткнуться вместе с сыном и женой.
Мой конный отряд у всех встречающихся на пути вызывал опасение Я подъехал к карете баронета и спросил:
— А чего все так стороняться нашей колонны?
— А, это! — Рассмеялся Портье. — Обычно такими крупными отрядами ездят графы или королевская гвардия. И те и другие хорошими манерами не отличаются. Поэтому их и сторониться народ. А вас очевидно приняли за солдат какого-нибудь королевского вельможи.
Мы проехали ещё десять километров, когда на дорогу выскочила лошадь, несущая на себе молодую женщину с растрёпанными волосами. Она кричала:
— Спасите! Спасите!
За ней гналось несколько солдат с гербом какого-то барона на груди. Один из них поднял лук, и засадил стрелу в лошадь женщины. Животное упало, и стало хрипеть, а дама перелетела через голову павшего коня, и ударилась бы оземь, если бы один из андроидов не среагировал вовремя, поймав девицу прямо у земли. В это время солдат перезрядил лук. И выстрелил по андроиду. Но его стрела ударилась о доспехи, и отлетела. Микка выхватила из-за спины свой лук, и быстро зарядив, послала стрелу в лучника. Тот кулем свалился с лошади. Двое оставшихся солдат стали разварачиваться, чтобы удрать, но раздавшиеся щелчки наших самозарядок навеки успокоили бегунов. Я подскакал к внезапно появившейся среди нас женщине, и спросил:
— Кто вы такая? Что тут происходит?
— Я баронесса Гранье. Мой муж умер четыре года назад от болезни. Мои сыновья сложили свои головы в недавней войне с Коропами (это одно из местных королевств). Сосед решил, что раз я женщина, то мне не нужна земля. Он начал тяжбу со мной, и с помощью взятки выиграл процесс. У меня не было столько денег, поэтому всё моё имение перешло к нему вместе с земельными наделами. Но тут у меня не т крепостных, но есть два клана землепашцев. Теперь он пытается согнать их с занимаемой территории. Люди уже не знают, что делать. Потому они сбежали в лес. Я возила им еду, но сегодня утром заявился этот Фурнье со своими солдатами, и пригрозил мне, что если я не перестану помогать крестьянам, он меня убьёт. Я отказалась, тогда он напустил на меня своих наёмников. Хорошо, что я была на лошади! Остальное вы видели.
— А сколько у вас крестьян?
— Триста тридцать восемь в двух кланах.
— Вам есть, куда ехать?
— Нет!
— Если вы станете моим вассалом, и пойдёте с нами, это вас устроит?
— Да! Мне некуда податься, а женщина, даже аристократка, без денег или земли никому не нужна! Но что будет с моими крестьянами?
— Вы можете к ним провести?
— Да!
— Тогда моя дочь возьмёт солдат, и пойдёт с вами. Вассалитет распространим и на них. Вот у меня тут есть свой клан землепашцев, мои вассалы.
Микка взяла половину андроидов, и уехала вместе с баронессой Гранье. Мы стали лагерем. Был уже вечер, когда показались первые телеги — на каждой сидело по десятку вилланов.
— Па! У них тридцать пять телег, и карета баронессы. — Сказала подъехавшая на коне дочь. Нужен кучер.
— Хорошо. Попроси у Роо, они выделят кого-нибудь.