— Сколько стоите?
— Вторые сутки!
— Весело! — мрачно произнес капитан и, обращаясь к морякам, стоявшим вокруг, заметил: — Боюсь, мы будем здесь торчать гораздо дольше.
Капитан не первый раз приходил в этот порт. Каждый раз его барк, бросая здесь якорь, встречал разноголосый гул, скрип талей и блоков, смех, крики — все, что говорило о бурной жизни порта. Но теперь в порту царила почти мертвая тишина, лишь в двух-трех местах был слышен шум разгружаемых судов, сновали люди.
Царившее на корме молчание было нарушено вопросом капитана:
— Хотел бы я знать, сколько еще здесь торчать!
— Не все ли равно? — послышался голос одного из моряков, сматывающего линь. Обнажив в улыбке крепкие белые зубы, он добавил: — Сдадим груз, возьмем новый — и в море!
— Дубина! — рассердился капитал. — Наша стоянка отразится на делах компании!
— Ну и что? — последовал беззаботный вопрос.
— По мне, все равно, где платят — в порту или в море, лишь бы звенели денежки в кармане!
— А пока звенит в твоей тупой голове, — сказал Кинг. — Карман моряка зависит от состояния дел компании.
— Это так, — подтвердил Майкил.
Сэлвор поморщился: его только здесь не хватало! Как и многие люди своего времени, он не был лишен веры в приметы, и смутные предчувствия заставляли его желать Майкилу остаться на судне. Но судьба распорядилась иначе.
На корме вновь установилось молчание. Моряки понимали, что нужно как можно скорее разгрузиться и уходить.
— Стоя рыбы не дождешься, — обронил Кинг.
Капитан хмуро взглянул на рулевого.
— А что ты предложишь, умник?
— Если обстановка сложилась именно так, значит, чтото случилось. Надо пойти в город, найти агента и выяснить, что необходимо делать!
— Это дело! — одобрительно кивнул головой Скарроу. –
Пусть Кинг сходит и узнает, в чем дело, а заодно и табак мне купит — мой на исходе.
— Как будто у меня ноги отвалились, — буркнул капитан.
— Мы нужны здесь, — возразил штурман. — Быть может, сумеем наладить выгрузку.
Капитан, немного подумав, кивнул головой.
— Хорошо! Сэлвор, сходишь к агенту, ты образованней и смышленей многих матросов. Я дам адрес — выясни, в чем дело и что можно сделать. С собой возьми… вот Свирта!
От такого оборота Сэлвор замер, не зная, что сказать.
— На тебя столбняк напал?
— Нет, но…
— Раз нет, то и слов нет! Собирайся!
И глава судовой администрации пошел прочь с кормы.
Кингу ничего не оставалось, как подчиниться. Убедить капитана он не мог, а спорить было бесполезно.
К капитану подошел штурман.
— А ты что думаешь, Скарроу, почему стоим?
— Как сказать. В общем, ты сам догадываешься.
— Война?
— Она самая, богом проклятая!
Моряки умолкли, думая каждый о своем, но все их мысли были о нынешним положении. Вот уже два года шла ожесточенная борьба между Яковом, королем Англии, свергнутым с престола, и его затем Вильгельмом Оранским, захватившим этот престол. Это была не просто борьба двух королей на ирландской земле — в смертельной схватке сошлись два диаметрально противоположных религиозных течения, приверженцы которых были полны решимости не уступать друг другу. Большинство англичан, недовольных политикой католического короля, с радостью встретили протестантского претендента. Однако в Ирландии Яков имел армию, с которой он связывал все свои надежды. Опираясь на протестантские силы Изумрудного острова, в особенности на север, Вильгельм открыл военные действия. Недостаточно обученная и вооруженная армия приверженцев католической веры после успехов на первых этапах терпела одно поражение за другим от лучше организованных и оснащенных отрядов протестантских наемников. По всему острову люди брались за оружие, вступая в ряды единоверцев. Протестанты и католики жгли дома своих противников, уничтожали посевы, устраивали жестокие схватки. Уже отошла и стала достоянием истории осада Дерри, и теперь враги собирались помериться силами на реке Бойн.
Но были люди, которые оставались в стороне от борьбы. Считая эту войну дракой между англичанами за британский трон, они предпочитали со стороны наблюдать за ходом военных действий. У Кинга Сэлвора, матроса с барка «Отаго», имелась еще одна причина — он считал себя католиком лишь тогда, когда ему это было удобно. Товарищ
Сэлвора Майкил Свирт как-то недовольно сказал: «Меня очень удивляет твоя позиция, но я не удивлюсь, если когданибудь ты скажешь, что тебе по душе протестантская вера». Метнув недобрый взгляд, Сэлвор ответил: «Вера моих врагов не для меня».