Чем ближе они подходили, тем сильнее у Клары в груди разгорался огонек беспокойства. Где-то под подбородком гулко колотилось сердце, и страх накатывал снова и снова, отчего отчаянно потели ладони.
Что-то не так.
“Если Марго так хотела улететь, если Джен больна, то почему они не выходят навстречу?”
Впрочем, Клара ошибалась: высокая женщина вышла к ним и легко зашагала по песку, даже не чувствуя под ногами его вязкости.
Оливковая кожа, блестящие черные волосы.
Клара заметила, что небрежная прическа – просто видимость. Локоны были специально заплетены так, чтобы закрыть правую половину лица.
Тонкие изящные запястья были увешаны нитками золотистых браслетов; на пухлых ярко-алых губах играла легкая, надменная улыбка.
Бальтазар остановился, заложил руки за спину. В его взгляде поблескивал лед.
– Где Джен?
Женщина чуть не споткнулась от возмущения. Она не ожидала такого “приветствия”.
– Ни “здрасте” тебе, ни “как поживаешь”. Ты все такой же, Бальтазар.
– Я, кажется, задал вопрос.
– Ах да…
Клара успела среагировать в последний момент, буквально за мгновение до смертельного удара вскинула пистолет.
Выстрел мазнул по руке женщины. Она выронила оружие и взвизгнула, но моментально пришла в себя.
Марго двигалась так быстро, что превратилась в одно смазанное пятно, и удар в грудь Клара пропустила, а уже через секунду врезалась лицом в песок. Позади слышались крики, выстрелы, но повернуться не было сил. Острая боль скрутила так, что во рту плеснулась стальная горечь крови. С губ вниз сорвались тяжелые алые капли.
Кто-то резко развернул Клару за плечо.
Жена капитана выглядела совершенно обезумевшей. Подошва сапога впечаталась Кларе в горло, заставив захрипеть, отчаянно хватая ртом воздух.
– Сладких снов, – зло прошипела Марго, и последнее, что увидела Клара, – летящий в лицо кулак.
О психозе и вине
С трудом разлепив глаза, Клара отметила две вещи: в крохотной комнате без окон – темно; и единственным источником тусклого света стала висящая в углу круглая сциловая лампа, отбрасывающая на пол и стены кроваво-красные отблески.
От каменных стен исходил могильный холод, будто кто-то резко крутанул ручку регулятора температуры. Даже изо рта при каждом выдохе вылетало облачко пара.
И она была связана. Буквально прикручена тонкими острыми нитями к стулу: руки стянуты за спиной, ноги привязаны к ножкам. Любое движение отдавалось болью в лодыжках и запястьях, а в груди пульсировала тупая, тошнотворная тяжесть.
Клара надеялась, что жена капитана не сломала ей ничего.
Напротив девушка заметила Бальтазара. Однако стул, на котором он сидел, выглядел куда массивнее и был оборудован металлическими оковами, удерживающими не только руки и ноги капитана: стальной обруч сжимал его горло и вынуждал плотно прижаться к спинке.
– Капитан…
Он сразу же открыл глаза, и их больной блеск Клару насторожил. Его чем-то накачали?
В них стреляли, но у Бальтазара ни царапины.
“Кажется, обошлись транквилизаторами”, – решила Клара.
Это означало одно: будут держать их живыми, пока не найдут лисов. Оставалось верить, что тайник, куда Асази затолкал зверей, и правда надежный.
– Я уже подумал, что вы…
В голосе – облегчение и непривычное волнение, едва заметное, тонкое, как паутинка. Это Клару обрадовало. Она осторожно качнула головой, прислушиваясь к ощущениям в теле.
– Нет, – девушка кисло улыбнулась, чувствуя тупую боль там, куда влетел кулак Марго. – Чего вы мне не сказали, что жена ваша лупит, как танк? Я бы подготовилась.
Капитан с трудом сглотнул и отвел взгляд.
– Рад, что вы еще способны шутить.
– Мы в дерьме. Мне ничего другого не остается.
Бальтазар пошевелил руками, проверяя оковы. Кларе показалось, что один из браслетов держится не очень плотно. Его крепление покачивалось.
Совсем чуть-чуть.
– Вы не говорили, что Марго – долбаная машина смерти.
Капитан раздраженно фыркнул.
– Я не знал! Клянусь, в нашу последнюю встречу это была самая обычная женщина. – Голубые глаза болезненно сверкнули. – Простите, Наварро, я не ожидал, даже не смог среагировать. Я считал, что передо мной тот же человек, что и когда-то, – и тем самым подвел всех.
– Радуйтесь, что я отлично стреляю, – проворчала Клара.
– Вернемся на "Химеру" – и я выдам вам конфетку.
– Вам придется выдать мне аптечку, потому что, клянусь Саджей, у меня, кажется, грудная клетка страстно сплелась с позвоночником.
Бальтазар немного надавил на крепеж браслета, державшего его руку, но стоило только раздаться гулкому звуку приближающихся шагов, как капитан замер и уставился в противоположную стену, будто ничего не происходило.