– Что ты имел в виду под “путешествием”? – спросила она у Эндо. – Дерево же не полетит в космос, правда?
Лис мотнул головой, но в первую секунду ничего не ответил. Возможно, подбирал слова, чтобы донести до непутевого человека важную мысль.
То, что ты видишь, – это всего лишь оболочка, – терпеливо начал объяснять он, помахивая хвостом из стороны в сторону. –Тела Эндо, тело Великой матери. Они созданы, чтобы вмещать в себя суть, все наши воспоминания, знания, наше прошлое. И, как и любую оболочку, ее можно сбросить, точно старую одежду. И обрести новую где-нибудь в другом месте. Так что в дорогу отправится только суть, но не оболочка.
– Ты говоришь о переселении душ? О перерождении?
Все немного сложнее, Клара,– тявкнул лис. –Для нас это не смерть в том смысле, в каком ты думаешь. Мы забираем с собой весь прожитый опыт. Отправившись в путешествие, мы найдем новый дом и там – подходящую оболочку,– лис повернул голову и посмотрел на девушку с затаенной грустью в темных глазах. –И мы навсегда запомним вас. Вы будете жить в наших воспоминаниях целую вечность.
– Мне будет жаль расставаться с вами.
А нам – с тобой, – лис потерся об ее руку. –Ты – хорошая! Даже лучше, чем сама думаешь.
Когда они добрались до долины, стало совсем темно, но Бальтазар не собирался останавливаться. Он достал из кармана куртки два светляка и, встряхнув их как следует, подбросил в воздух, где они и повисли, тихо гудя и двигаясь за группой, как приклеенные.
Их желтоватого света хватало, чтобы не натыкаться на низкий кустарник и камни, видеть под ногами поросшую травой дорогу.
Кто по ней ездил и откуда здесь вообще взялась дорога, больше похожая на заброшенное шоссе, – лисы не знали.
Она была до нас, – просто ответил Эндо.
Величественное дерево мягко светилось, вело их, как маяк в густеющей темноте.
Ветки-волосы плавно покачивались из стороны в сторону, цеплялись друг за друга, и Клара отчетливо слышала тонкий перезвон колокольчиков, будто на каждой мерцающей нити их было не меньше пары тысяч штук.
Девушка подумала, что объяснение лиса звучало невыносимо грустно. Полет в неизвестность, новый дом хрен знает где, новые тела, к которым еще предстоит привыкнуть, а в мыслях – лишь воспоминания о мире, где ты когда-то был рыжим, мохнатым и беззаботным зверем.
За спиной – друзья и враги, привычная жизнь, привычные чувства и привычные дела.
Страшно это все.
Страшно и непонятно для Клары.
Она когда-то улетела прочь от матери, но хотя бы осталась самой собой, в родном мире.
А что ждет Эндо? И куда приведет их эта долгая прогулка среди звезд?
– Скоро увидим Лисий холм, – сказал Бальтазар и повернулся к Эндо. – Готовы к встрече?
Давно готовы, капитан!
У самого края долины, где сталкивались верхушками две внушительные скалы, образуя арку, Клара рассмотрела подножие холма.
В мягком свете дерева и светляков она заметила, что вся земля под ногами усыпана крупными белыми бутонами неизвестных ей цветов, а от одуряюще-сладкого запаха немного закружилась голова.
Это плакальщики, – Эндо сел прямо рядом с ней и привалился к боку всем своим мохнатым телом. –Вытяжка из этих растений способна исцелить даже самые страшные раны.
Он поднял голову и посмотрел на Клару так серьезно, что она даже растерялась.
Возьми их с собой. Великая мать говорит, что иногда они могут исцелить не только тела, но и души,– лис совсем по-человечески тяжело вздохнул. –Людям пригодятся такие цветы.
Они миновали арку и поднялись на вершину холма, и те огоньки, что Клара вначале приняла за светлячков, оказались десятками глаз. Лисицы наблюдали за пришельцами в гробовом молчании. Только ветер и шорох шагов нарушали тишину.
На таком расстоянии девушке пришлось запрокинуть голову, чтобы рассмотреть верхушку дерева. Ветки-волосы почти касались земли, и от них в стороны волнами расходилось слабое гудение.
В самом низу ствола угадывался темный зев прохода.
Эндо отошли, влились в толпу других лисиц. Они не прощались, и Клара могла понять почему.
Для них команда "Химеры" навсегда останется в воспоминаниях. Эндо заберут их образ к звездам, и прóводов как таковых не произойдет, ведь часть каждого человека отправится в долгую прогулку к новому дому.
Не оборачиваясь лисы двинулись к проходу в дереве.