Пригласили колхозников. Люди задумывались, но неизменно разводили руками. Верно, некоторые слышали перед утром сигналы автомашины, но это не редкость на большом шоссе.
Смолин совсем было решил: неудача. Но тут к председателю зашел сторож сельского универмага. Старик молча скручивал папиросу, прислушиваясь к разговору председателя с незнакомцем, и, наконец, решительно подошел к Смолину:
— Слышь-ка, сынок. Я кое-что, кажись, знаю.
Вот, что сообщил сторож.
Ночью возле универмага остановилась машина. Какая, в темноте не видно. Старик поудобнее взял ружьецо: не день все же. Тогда машина загудела и уехала. Потом появилась снова, и из нее вышли двое. Поглазели, посудачили, залезли в машину и укатили. Куда? Не доложились.
Смолин потянул Кичигу на улицу.
— Едем, Сергей Лукич. Развиднелось это дело немного.
Сев в машину, Смолин тронул шофера за плечо:
— На полевую дорогу, Павел.
Пока была ясно одно: преступники угнали «Победу» не для того, чтобы покататься, — для другой цели. Теперь, кажется, удалось установить, для какой. Ночью магазины не торгуют. Значит, готовился грабеж. Но увидав возле магазина сторожа с берданкой, бандиты оробели и уехали. Возвращаться в город они не станут: там уже, конечно, знают обо всем. По Восточной дороге тоже не поедут: побоятся засады. Оставался проселок.
По нему и поехали теперь сыщики.
«Победа» шла медленно. Капитан вглядывался в неровную дорогу, останавливался у каждого развилка. Нет, похищенная машина, если она двигалась проселком, никуда с него не сворачивала.
Наконец Смолин приказал Павлу набрать скорость. Дальше — верст двадцать — боковых дорог нет.
Еще не успев развить предельного хода, водитель резко остановил машину.
Почти одновременно сюда вынесся зеленый вездеход. Из него вышли сотрудник автоинспекции и следователь прокуратуры. Оба получили приказ выехать к месту происшествия.
У кювета на боку лежала па́левая «Победа» АБ-20-26.
Пока Кичига исследовал шоферское сидение, руль и рукоятку двери разбитой «Победы», Смолин и проводник собаки молча стояли у обочины.
Кичигу будто подменили. Он действовал быстро и ладно, глаза горели веселым огоньком работающего человека.
Достав коробочку с графитом, он быстро обсыпал порошком баранку руля и ручки дверцы. На гладкой поверхности проступили следы пальцев. Кичига навел на них лупу, взял у одного из работников отделения оттиски пальцев Гуреева.
Сличив отпечатки, эксперт огорченно вздохнул: узоры похожи. Это не печати преступников. Выходит, они и здесь не оставили зримых следов.
Сотрудник автоинспекции снял показания со счетчика, покопался в моторе, осмотрел дорогу.
— Машина перевернулась вот из-за этого, — кивнул он на небольшую выбоину. — Преступники шли на крайней скорости. Шофер увидел опасность, когда уже было поздно. Он резко взял тормоз, и вот…
— Пожалуй, возвращаться надо? — взглянул Кичига на товарища.
Смолин отрицательно покачал головой:
— Поищем здесь. Неподалеку человек, кажется…
Автоинспектор не то с любопытством, не то с иронией посмотрел на него.
— В чем дело? — поинтересовался Кичига.
— Сороки сильно трещат. В лесу кто-то есть.
Овчарка, спущенная с поводка, покрутилась возле машины и быстро прихватила след. Низко опустив голову, Дези кинулась в чащу леса.
Вскоре она громко залаяла, бросилась к проводнику, но, не добежав, вернулась в лес.
Почти бегом Смолин направился за собакой. Сильными короткими движениями левой руки, — в правой он держал пистолет, — сыщик раздвигал кусты. Очутившись на небольшой полянке, Смолин замер.
Сороки, обсевшие соседние березки, подняли густой гам.
Впереди, около смятого куста, лежал убитый.
Капитан, присматриваясь к траве, кустам, коре деревьев, медленно пошел вперед. Кичига несколько раз щелкнул затвором «Киева», снимая место происшествия и труп.
Убитый лежал на спине. Выражение лица — мирное, немного сонное — говорило о том, что смерть наступила внезапно. Человек даже не успел испугаться.
На убитом был дорогой костюм, шелковая рубашка, щегольские желтые туфли.
Неподалеку лежала кепка, рядом — черный, забитый грязью ботинок с порванным шнурком.
Смолин метнул взгляд на кепку — с убитого? — и быстро подошел к ботинку. Он несомненно был с того, второго, исчезнувшего после аварии.
В карманах убитого нашли самую малость: небольшое письмо без конверта и билет до станции Дегтево. На руке убитого было выколото имя «Сеня».
Смолин пробежал глазами письмо.