Женщина — ее звали Зиной — требовала от мужа быстрее ехать к семье. Зина сообщала: выслала на дорогу пятьсот рублей.
Картонный билет на электричку был выписан в пригородной кассе вокзала.
Смолин довольно потер руки. «Немало! Этот Семен жил далеко, — пятьсот рублей посылать на близкую дорогу незачем. Какое-то отношение он имел к станции Дегтево».
В полдень труп сфотографировали еще раз и отправили в морг.
Обе машины, развернувшись, ушли в город.
В дороге Смолин почти дремал. «Отчего погиб человек, найденный в лесу? Умер при аварии, или его убил тот, второй? Раны пока ни о чем не говорят. Может быть и так, и так. А зачем тащили труп в лес? Прятали концы в воду? Но тело даже не закидали листвой. Почему?..»
Через час лаборатория управления размножила фотографию убитого.
…Вечером с пригородным поездом в Дегтево выехали двое.
Проводник вагона с самого начала заметил словоохотливых пассажиров, споривших о собаках.
«Охотники!» — подумал проводник и подсел к молодым людям.
Пассажиры стали рассказывать о разных случаях на охоте. Совсем недавно один знакомый неловко задел спусковым крючком ружья за ветку и всадил заряд себе в живот. Не охнул даже, бедняга…
— Вот карточка его. Полюбопытствуйте.
Пока проводник, зябко поеживаясь, разглядывал фотографию, один из охотников сказал:
— Он, говорят, родом из Дегтево. Семеном звали. Не встречался?
Проводник покачал головой:
— У нас такой не жил.
В Дегтево сыщики проверили, пришла ли их машина, и заглянули к начальнику станции. Железнодорожник выслушал гостей, взглянул на карточку, сказал убежденно:
— Не прописан. Может, старики вспомнят?
Старики не вспомнили. Только одна из опрошенных женщин сказала в раздумье:
— Вроде бы, он… Пелагеи и деда Бронникова младший сынок. Совсем мальчишкой уехал, — к тетке, кажется. А может, и не он. Кто разберет? Поспрошайте…
Прежде, чем войти в дом десять на Приозерной, где живут Бронниковы, сыщики побывали в домах восемь и двенадцать. Узнали: у стариков, и верно, есть два сына. Старший — Петр. Младший здесь не живет, бывает наездами, как его зовут — не знают.
В каком костюме ходит? Бог его ведает, кажется, в синем. Может, в бостоновом? А верно, пожалуй, в бостоновом. Был ли днями дома? Был. Потом опять уехал. Куда-то под Москву, надо думать. Семья у него там. Говорят, и тут, в Дегтево, есть женщина, да, может, врут… Не интересовались.
В небольшом доме Бронниковых находилась бабка Пелагея, хозяин и Петр — невысокий и остролицый человек, лет тридцати. Серые умные глаза Петра испытующе остановились на незнакомцах.
Гостей из города интересовал состав семьи.
— Я со старухой да два сына. Дочь замужем. Вот и вся семья, — охотно сказал старик, усаживая гостей. — Младшего Сеньки — нету. Был в гостях да уехал.
Кичига непростительно сплоховал. Он достал из бумажника фотографию убитого, показал старухе:
— Не знаете такого, бабушка?
Старуха поднесла карточку к глазам, вздрогнула и схватилась за грудь:
— Господи, да неужто Сенька это?
Старик торопливо взял у жены снимок, впился в него взглядом. Потом положил карточку на стол, облегченно вздохнул:
— Что ты, мать, господь с тобой! Какой же Сенька!
Петр долго и цепко рассматривал фотографию. Возвращая ее сыщику, иронически улыбнулся:
— Не имеется у меня такого брата, гражданин!
Снимок попросили поглядеть заглянувшие в дом соседи. Одна из них запричитала было:
— Никак, сынок это ваш, Пелагея Петровна!..
— Замолчь! — сурово оборвал ее старик. — Чего скулишь, дура! Еще и впрямь беду накличешь. Какой это Сенька? Нет у меня такого Сеньки!
Старуха еще раз попросила фотографию. И тут же вернула Смолину.
— Слава богу — не сыночек!
Покосившись на Кичигу, поспешившего с карточкой, Смолин спросил:
— Может, съездим, дедушка, в город, поглядим на покойного?
— Это зачем же? — вмешался Петр.
— Мы все — люди живые. Убедимся — не он, вот и ладно.
— Можно, — внезапно согласился Петр.
Посадив в машину стариков, Смолин кивнул Петру:
— Садитесь с шофером. Мы сзади поместимся.
Капитан заметил: Петр потянул на себя дверцу левой рукой.
В дороге сыщик спросил:
— С рукой что? Вывихнули?
— Экие у вас глаза, как рогатины! — засмеялся тот. — Верно: вывихнул.
Обернувшись, пояснил:
— Монтер я. Перед работой зубы сполоснул — был грех. Ну, и пал со столба. Зашибся.
В морге старик внимательно оглядел труп.
— Не он.
Петр добродушно усмехнулся: