Табасканцы не нападали. Они просто не хотели пускать пришельцев на свою землю.
- Уходите, и мы вас не тронем, - точно говорили этим жестом индейцы. - Не тревожьте нас на нашей земле!
Кортес дал знак, лодки снова двинулись вперед. Шли с трудом, течение было сильное, точно река Табаско сама хотела вытолкнуть пришельцев обратно в море. И снова полетели стрелы.
Выше по реке по правому берегу виднелась открытая лужайка. Кортес велел направить свою бригантину к этому месту
Здесь было много народу. Свист и вой встретил подошедшее судно. Табасканцы выстроились стеной на берегу, оттесняя -женщин назад.
Кортес велел выкинуть на носу бригантины полоску белой хлопковой ткани. По всему юкатанскому берегу такая белая тряпка означала: мирные переговоры.
Индейцы опустили луки и палицы, ожидая. Крики замолкли.
- Давайте сюда Мельчорехо! - сказал Кортес.
Притащили Мельчорехо. Он был бледен от страха и не хотел идти; его волокли силой.
- Я спущу с тебя твою темную кожу, индеец,- сказал Кортес, - если ты переврешь хоть одно слово!.. Скажи им: «Я пришел сюда с миром, жители великой реки Табаско!..»
Мельчорехо прокричал несколько слов срывающимся голосом. Табасканцы притихли, слушая.
- Я не трону ваших деревень… Скажи им, Мельчорехо!
- Он говорит, что не тронет ваших деревень! - скороговоркой прокричал Мельчорехо. - Не верьте: разорит, прогонит, убьет!.. Не верьте белому вождю!..
Вой раздался на берегу. Снова поднялись руки, полетели камни.
- Что они кричат? - спросил Кортес.
- Они говорят: уходите из нашей страны! - смущенно перевел Мельчорехо.
- Скажи им: я прошу у них позволения высадить моих людей на берег только для того, чтобы провести здесь ночь.
Мельчорехо перевел. Стрелы, камни, дротики полетели в ответ.
Педро Альварадо вертелся вокруг Кортеса. Он прямо плясал от нетерпения.
- Прикажите, дон Фернандо, мои стрелки им ответят из мушкетов!..
- Прикажите высадиться на берег с полсотней людей.
- Отложим до утра! - сказал Кортес.
Солнце уже клонилось к закату. В этих широтах ночь наступала быстро, после захода солнца сразу становилось темно. Принимать бой к ночи в незнакомой местности, у большого индейского селения, было неразумно.
- Отложим до утра, - решил Кортес. Бригантина вернулась на середину реки, к лодкам.
На бригантинах и лодках люди стояли в тесноте; провести ночь в таких условиях было невозможно. Несколько пониже по реке Пилот Аламинос приметил небольшой песчаный островок. На этом островке решили высадиться и провести ночь.
Расположились на песке, влажном от ночных испарений. На бригантинах поставили охрану у пушек, выставили пикеты и на островке. Часовые сменялись каждые два часа.
Лопе Санчесу выпало стоять в карауле последние два часа перед рассветом. Лопе крепился, зевал, глядя на звезды, шагал вдоль борта бригантины. К утру очень хотелось спать. Чужая река с тихим плеском несла к морю свои воды, разбивалась о нос бригантины, пошевеливала лодку у ее кормы. Берега были темны; тихие звуки доносились с правого, точно большие толпы народу осторожно передвигались в темноте. Перед самым рассветом небо побледнело, темные полосы дальних домов обозначились за лесом: табасканцы жгли костры, готовясь к бою. Глухой ритмический звук донесся до Лопе, точно где-то далеко гулко и ровно хлопали кожаные мехи: это индейцы били в свои барабаны. Жутко стало Лопе от предрассветной полутьмы, от этого звука, ровно и гулко бьющего в уши откуда-то издалека.
«И зачем только понадобилось сеньору Кортесу заходить в эту проклятую реку! - думал солдат. - Плыли бы мы и плыли дальше, вдоль морских берегов, наменяли бы золота и жемчуга полные трюмы и вернулись бы домой с миром и добычей, как старый капитан Грихальва… Лить испанскую кровь, добывая новые земли королю!.. Разве мало его величеству уже открытых и покоренных земель?..»
Лопе испугался; ему показалось, что последние слова он произнес вслух. Он с тревогой всмотрелся в лицо второго часового на корме: слышал тот или не слышал?.. .
Часовой, казалось, дремал с полузакрытыми глазами и слегка покачивал головой; нельзя было понять,- спит он или слышит слова товарища и кивает головой в знак одобрения. Лопе подошел ближе к корме и узнал часового: это был оружейник Андрес Морено.
Глава двенадцатая
ПЕРВАЯ СТЫЧКА
Всю ночь собирались табасканцы к открытой лужайке на берегу, валили вокруг деревья и складывали шпалерами, готовясь к бою. Шли мужчины, женщины, дети; под руки привели древнего, седого старика - главу города Табаско.